Ко мне с самого начала подсел один из них, Василий. Гордый потомок древних греков. Его предков много веков назад занесло судьбой в Грузию, а его потом ветром эмиграции унесло на Кипр. Широкие плечи, боксерские кулаки, монобровь. На пять лет младше меня.

Наша подруга Настя – из знаменитой московской актерской династии. Когда Настя в ударе – это человек-оркестр, человек-театр, человек-опера и человек-стэндап.

Бедного Васю она почему-то сразу назвала Карлом и обращалась к нему не иначе, как: «Послушай, Карл» или «Не подскажешь ли ты мне, Карл». Им он и остался в нашей истории.

У Васи-Карла был друг Дима, веселый, почти как наша Настя. Эти двое понимали друг друга с полуслова. Слушая их диалоги, мы рыдали от смеха.

У нас с Аней потекла тушь, и под конец мы могли только тихо хрюкать, забившись каждая в свой угол дивана. Это был один из самых веселых вечеров в моей жизни. Я, много работающая и постоянно бегущая куда-то тетка, для которой отдых и счастье – это лишний час сна, забыла, что я «столько не пью», и вообще мне давно пора домой.

Клуб закрылся, и около четырех часов утра мы поехали на подпольную дискотеку в каком-то подземелье. Подпольную – потому что на Кипре ночные заведения закрываются не позднее 2-3 часов ночи.

Вася-Карл достал кубинскую сигару, заказал коньяк Courvoisier и вообще изо всех сил старался произвести впечатление крутого перца. Уговаривал не садиться за руль самой, у него-де S-Class простаивает почем зря.

Сигары, коньяк, черный Васин аутфит и S-Class в сочетании с манерами чоткого пацанчика на раёне и тюремным лексиконом наводили на мысль о том, что он не так прост, как кажется: или наркобарыга, или что-то еще более сложное.

Вскоре я начала засыпать на ходу и поспешила откланяться.

Вася начал мне названивать уже с утра – часов так с 11. Не знаю, зачем я дала ему свой телефон. Была сильно удивлена этим фактом поутру.

У меня, понятное дело, была квадратная голова и прочие приятные симптомы похмелья. Он приглашал есть горячий суп, париться в бане, смотреть на водопады, поехать в горный монастырь, зайти на пирожки к его бабушке.. Я накрыла голову подушкой и попросила дать мне спокойно умереть. Вечером он возник снова

– Давай встретимся

– Не могу, извини, дети уже вернулись

– У тебя есть дети?

– Да, а что?

– Сколько?

– Двое.

– Серьезно?

– Да, близнецы

– А сколько лет?

– 10.

– Обоим????

– Они близнецы

– А, точно. Пацаны?

– Нет, девочки

– Ой бл*. Ну ладно. Пошли завтра куда-нибудь.

– Я по будням поздно приезжаю с работы, не получится.

– Да ладно тебе, хорош ломаться!

– ?????

– Кароч, завтра в 9 я за тобой заеду и поедем в ресторан

– Я не смогу, не жди.

– Ты че, цену себе набиваешь?

– Спокойной ночи, Карл, ой, прости, Вася!

За этим приглашением последовало еще два-три подобных той или иной степени неуклюжести.

Однажды вечером он попросил встретиться: «Мне надо срочно что-то тебе сказать».

Поставил меня перед фактом: «Жду тебя в кафе возле твоего дома». Я с неохотой отложила книгу, надела джинсы и поехала в кафе. Вася был бледный и серьезный.

«Сегодня Нинка соглашается, сегодня жизнь моя решается».

– Ты мне нравишься, и я вижу, что я тебе нужен. Поддержка. Ты ведь тут на Кипре совсем одна. Когда я только тебя увидел, я подумал, что тебе нужен такой, как я – чтобы заботился и защищал.

Вот это да. Неужели я и правда произвожу такое впечатление? Я-то думала, что выгляжу независимой сильной женщиной.

Вася-Карл атаковал меня еще несколько недель, ныл, брал измором, слал голосовые сообщения, которые пугают меня до смерти и я их никогда не слушаю. Наезжал, угрожал, присылал цветы и шоколад, привлекал друзей, снова ныл. В один прекрасный день мое терпение лопнуло, и я его заблокировала везде, окончательно и бесповоротно. И было мне счастье.