– Да, он у нас решительный. И не только он.

Пока они разговаривали, Ратманов-младший разглядывал отца. И видел, что он, хотя неплохо держится, но все же сдал. Лицо постарело, хотя он никогда не служил в армии, но выправка была всегда почти военная. А сейчас плечи как будто слегка провисли, уже не выглядят такими же прямыми, как раньше. Увы, возраст никто не отменял.

– Хочешь сыграть партию? – предложил Герман Владимирович.

– Не сейчас, папа, времени для этого у нас будет предостаточно. Надо разместить всех. Твоя комната на первом этаже.

Ратманов поймал внимательный взгляд отца.

– Думаешь, мне трудно подниматься на другие этажи?

– Нет, конечно, папа. Но зачем тебе лишние нагрузки. Там будет удобно.

– Ладно, как скажешь. Ты же хозяин этого домища.

Интонация отца не понравилась сыну. Но Ратманов-младший решил не акцентироваться на этом. Потом разберется.

– Хочешь, покажу дом?

– Да я вроде видел. Или ты еще что-то воздвиг?

– Немного. Бассейн и корт. – В голосе Ратманова-младшего невольно прозвучала гордость. – Могу показать.

Герман Владимирович внимательно посмотрел на сына.

– Потом, времени для этого, как ты справедливо только что заметил, будет предостаточно. Ты мне вот что лучше скажи: у вас там наверху, какие прогнозы на ситуацию? Пока, я вижу, все очень плохо.

Ратманов-младший некоторое время раздумывал над ответом. Вчера по этому поводу у них специально созвали совещание, на котором поведали о текущей ситуации и о прогнозах по ее развитию. И то и другое внушило большую тревогу. Становилось ясно, что ни правительство, ни власти на местах положение не контролируют. И оно только будет ухудшаться. Именно тогда он и принял окончательное решение укрыться в загородном доме. Но почему-то отцу говорить об этом не хотелось.

– Ситуация сложная, но есть надежда, что постепенно станет улучшаться, – ответил он полуправдой.

Герман Владимирович с сомнением посмотрел на него.

– Думаешь, будет улучшаться?

– Ты в это не веришь?

– Если ты помнишь, я когда-то работал вице-премьером в правительстве. И кое-какие факты еще могу сопоставлять. И что-то пока тенденцию к улучшению не замечаю.

– Ты прав, пик эпидемии еще не пройден, но затем она пойдет на спад.

– Все эпидемии в какой-то момент идут на спад, – задумчиво протянул Герман Владимирович. – Вот только какие последствия после себя они оставляют. Ладно, будем наблюдать. – Он поставил кий в специально отведенное для этого место. – Вот о чем я хочу тебя попросить, сынок. Очень меня достает ситуация, что все три моих сына не слишком ладят друг друга. А если сказать все как на духу, то живут как чужие люди. Конечно, матери у всех у вас разные, но отец-то один. Не хочется мне уходить из жизни при таком раздоре. Вот я и решил, раз уж выпал такой случай, постараться хоть как-то вас сблизить. Ты понимаешь меня?

– Конечно, папа. Понять тебя не сложно.

– Вот и прошу, постарайся найти и со Святославом, и с Алешей общий язык. Знаю, трудно, но мне легче будут уходить из жизни, если вы наладите хоть какие-то родственные отношения.

– Я то не против, но это не только от меня зависит, – уклончиво пожал плечами Ратманов-младший.

– Я прекрасно понимаю, но, во-первых, ты старший, а во-вторых, как говорят дипломаты, принимающая сторона. Поэтому от тебя зависит чуть больше, чем от остальных. Обещаю, что непременно на эту тему поговорю с твоими братьями.

– Да уж, это не помешает, – усмехнулся Ратманов-младший. – Особенно с Алексеем. Пойдем, покажу тебе твою комнату.

– Ну, пойдем, – согласился Герман Владимирович. – Тем более для первого раза я тебе все, что хотел, сказал.