– День определенно богат на события, – сразу воодушевился Радим, тоже выпячивая могучую грудь и проводя широкой пятерней по волосами. Бабник красноградский. Не спроста поговаривали, что витязи, обитающие в богатырском тереме, те еще пройдохи и бунтари. Девок портить горазды, да медовуху хлестать.

Посмотрела на помрачневших Белозора и Вольгу и взяла свои слова обратно. По ним не скажешь, что они любители на девичьей чести потоптаться. Зор вообще мрачнее тучи. Внимание Евдокии ему, кажется, как собаке пятая нога. В том смысле, что без нее гораздо лучше.

– Что же вас так рано батюшка отпустил? – спокойно проговорил оборотень, косясь в сторону дома старосты. Рассчитывает, наверное, через сколько сможет скрыться в тереме, избежав тем самым дальнейшего общения с местными красавицами.

– Ох, молодцы, – самая грудастая еще быстрее затеребила кончик густой косы. Сейчас, стоя к ней ближе, чем в прошлый раз, заметила, что пряди немного отличаются по цвету. Причем, кажется, по всей длине. Неужели с кого-то состриженными пользуется? Поэтому волосы смотрятся такими густыми, красивыми и тяжелыми. – Горе у нас случилось. Батюшка ногу сломал. Работа встала, сильные руки нужны.

А ноги им не понадобятся? Ишь, какие наглые. Словно у витязей других дел нет. Черти еще не все переловлены. Какое к всему этому имеет отношение кольцо-оберег, доставшееся мне от матушки? И самое главное – кто за всем этим стоит? И чем в итоге нам это грозит?

– А братья как же? – а это спросил уже Белозор.

– А братьев нет, – развела руками Марья. Обманщица. Что они думают, если богатыри тут всего-ничего, то и не знают, у кого кто в родне ходит? Уже, наверное, во всех домах побывали и со всеми переговорили.

– За день иссохли? – а это заинтересовался Радим.

– Почему иссохли? – захлопала большими глазками Лада.

– Еще утром были, а теперь пропали. Не порядок, – покачал головой Зор. – Будем разбираться. Но вы… – он положил ладонь на округлое плечико Евдокии, – не беспокойтесь. Во всем разберемся и найдем. Даже если от них одни рожки да ножки остались.

Девушка непонимающе захлопала глазами. Открыла рот, потом закрыла. Захлопала длинными ресницами еще быстрее. Хм… с неделю назад они у нее такими выразительными и густыми не были. И их что ли у кого позаимствовала? Два вопроса у меня по этому повожу: у кого? И как умудрилась прицепить? Подходящие клеющие составы только я могла изготовить. А за последнее время никто ко мне с подобной просьбой не обращался.

– Так это… – Взгляд Евдокии заметался по сторонам. Еще немного и один глаз будет вправо смотреть, а другой – влево. – Ну…

– Ну, мы пойдем пока, – перебил ее невнятную речь Вольга. – Дела у нас. А поиском ваших братьев мы чуть позже займемся, не обессудьте.

Мужчины дружно направились к терему Остапа, и я следом за ними. Спину сразу захотелось почесать. Стоят, провожают недобрыми взорами, мысленно, скорее всего, сыпля проклятиями, считая меня главной соперницей. С чего, непонятно. Неужто успела дать повод?

Дверь нам открыла хмурая Василиса Никитична. Увидев на пороге богатырей, грусть с ее лица словно дождевой водой смыло. Ливнем, в мгновение ока пробежавшемся по бледной коже и придавая ей румянец, мало похожий на здоровый. Эк ее наличие в нашей деревеньке витязей приободрило.

– Белозор, Вольга, Радим, – встрепенулась супруга старосты. На меня она свой блестящий взгляд не обратила. Раньше я считала, что эта женщина более разумная. На деле оказалось… что оказалось. – Чем обязана?

– Пришли с чертом потолковать, – слово взял Зорька (не могу до конца отказаться от этого прозвища). – Впустите в дом. У нас мало времени.