Признаться, с молоком «на ура» шло и то и другое. Ребята даже соревновались, кто больше съест. А когда бабушка приносила свои сдобные булочки, в соревнованиях участвовали и они. А ещё пельмени.

Куда же без них?

Но перед завтраком, пока кузен умывался, Стёпка позвонил папе на работу по домашнему телефону и ответственно заявил:

– Папа, Кузьмичу нужна передовая роботизация!

– Что, прямо передавая? – переспросил папа, зевнув.

Он был на ночном дежурстве и просто хотел спать, а не угождать мальчикам. Что рыжим, что русым.

Признаться, когда Матвей Андреевич уставал, они для него все были на одно лицо.

– Он хочет новых модулей или грозится сбежать в Париж, – предупредил Стёпка. – А это промышленный шпионаж какой-то получается.

– Нет, это у него событийный модуль барахлит, – ответил папа. – Если на настроение людей весна и осень влияет, то на барахлящих роботов исключительно первый снег.

– Я так и подумал сразу, – на всякий случай заявил Стёпка. – Но мы можем что-нибудь сделать? Нужно облегчить его участь. Друг всё-таки. Сам понимаешь. Других роботов у нас нету.

– Попробуем, – вздохнул усталый папа. – Пойду тогда, зайду в отдел передовых разработок, проконсультируюсь…

– Чего?

– Скоро буду, говорю!

– И всё-таки, папа, ты у меня самый умный, – добавил Стёпка и положил трубку.

Когда все домашние Рябовы сидели за столом и пили кипячёное молоко, поедая тёплое печенье, в дверь позвонили.

– Я открою, – заявил Стёпка, и первым выбежал в коридор.

Там он распахнул дверь, рассчитывая увидеть папу. А ещё он старался помогать маме в последнее время. Сестра всё больше требовала внимания по ночам, а мама всё меньше высыпалась. Так что всем взрослым было нелегко.

А вот детям было – легко. Стивен со Стёпкой, например, до того бесились каждый вечер, что только робот мог их успокоить со своими сказками. Слушая его, засыпали сладко. И дрыхли до утра без задних ног.

Но папы за дверью не оказалось.

«Да и зачем ему звонить в дверь?», – запоздало подумал Стёпка: «Что у него модулями все руки заняты что ли?»

Зато у порога стояла Маша-старшая в налипшем снегу. Он покрыл её с ног до головы. От шапки и косичек до перчаток и ботинок, девочка вся предстала перед Рябовым в белоснежной «шубе».

Надо заметить, что Маша пришла в гости не одна. Рядом с ней сидел большой чёрный пёс на поводке и без намордника.

Пёс был толстый, тоже в снегу и совсем не злой по виду. Язык показывал даже. не дразнился. Просто снегу радовался.

Пёс был любопытный. Большие карие глаза его пристально впились в Стёпку. Они словно светились искорками и призывом «поиграй со мной!».

Любому мальчику понятно.

Даже когда эта собака сидела, она была почти одного роста с маленькой девочкой. А весила и того больше.

Как на вид – две девочки сразу. А то и две с половиной.

– Ух ты, пёс! – заметил Стёпка, не зная, как реагировать.

Больших собак он побаивался, как любой нормальный маленький мальчик.

Такой пёс, как и серый волчок, мог один раз укусить за бочок, и всё – нет мальчика.

Пёс первым отреагировал на встречу. Он подскочил и положив передние лапы на плечи Стёпке, принялся изо всех сил облизывать губы мальчика.

Ничего в этом странного не было. Просто развитое собачье обоняние почувствовало вкус печенья. И пёс без зазрения совести слизывал шоколад и крошку с лица того, кто не успел умыться после завтрака.

– Колка, нельзя! Колка, стой! Тьфу! – пыталась отдёрнуть дурно воспитанное домашнее животное девочка.

Но это было всё равно, что тянуть назад едущий поезд.

Стёпка не расстроился. Напротив, принялся смеяться. До того щекотный язык был у собаки. А умыться и до завтрака не успел. Уж больно вкусно пахло с кухни. У них с кузеном за компанию аппетит был такой, что любой зверь позавидует. Бабушка называла это – конкуренция за еду.