А днем оно выглядело, словно серебристый до белизны, лайнер вздымается над землей, потом мчится по волнам.

После мы пошли к морю, прибрежная бухта оказалось близкой, от центра.

Затем забрели в здание старинной крепости, она находится возле памятника «Солнечному кораблю», там поднялись шагами по ступенькам, под самый верх смотровой башенки.

Вслед за осмотром видневшихся нам окрестностей и самого моря, мы вернулись вниз.

Стояла теплая погода, необычная для этого климата, на морской набережной Сайбрейта перед нами лежа на боку, развалилась на каменных плитках большая лохматая собака, мы по-очереди переступили через нее, стараясь не касаться ее тела, на всякий случай.

Я обернулся, собака приоткрыла веко, ее желтый глаз, был направлен прямо на меня, показалось, что собака видит наши тени, меня и Айзека. Собака вильнула хвостом, веко закрылось, она погрузилась снова в дремоту.

Когда вышли на бульвар после набережной, то нам навстречу попалась одна парочка молодых людей, легко одетых: в шортах, в футболках: мужчина, рядом с ним, женщина, с коляской, где лежал малыш, которую она катила.

Мужчина и женщина были, полного телосложения, располневшими, жирными, хотя оно частично скрадывалось их высоким ростом.

– Ну и жопа, хотя, что ему мешает, сходит в спортзал?!

– Да уж, а у той, не жопа, а просто жиртрест, ей тоже не помешало бы сходить на фитнес…

Мы прошли сквозь них, стали обсуждать проходящих мимо нас людей.

– А вот эта норм, – я кивнул в сторону высокой стройной блондинки, непринужденно залезая в ее интернет, узнавая, что она действительно натуральная блондинка, – Инстаграмм*, сайты знакомств, переписка, анкеты, опросы…

– Ей бы в порно сниматься, или в вебкаме, – говорю Айзеку, который идет рядом со мной.

– Зачем?

– Зачем? Странный вопрос: люди стареют, женская красота особенно недолговечна. А так, пусть хотя бы оставить себя навеки в битах интернета.

– Помнишь легенду из Эллады: там один мастер захотел изваять скульптуру богини…

– Помню, она называлась Афиной.

– Не перебивай: так вот: мастеру нужна была натурщица, красивая девушка, молодая, полностью голая, то есть, чтобы она не стеснялась обнажаться на виду у многих людей.

– И ты вроде того мастера?

– Наверно, да ты же видишь, какие они?!

– Ты хочешь сказать, – несовершенные?

– Да, именно, несовершенные. Несмотря на все их ухищрения и действия; фитнес, пилатес, пластику, косметику, спа, массаж…

– А ты хочешь их любить только такими: безупречными, стройными и красивыми? Хочешь забрать в свой рай только совершенных?

– Стоп, стоп, приятель. Не надо так обобщать.

Согласен; я делаю матрицы из идеальных, безупречных тел.

Или же, когда человек помимо тела, обладал еще чем-либо.

– А тебе бы понравилась толстуха? – спрашиваю Айзека.

– Толстуха? Толстая женщина, наверно, нет.

– Ну вот. У той женщины, наверняка есть свой рай, к которому я не отношусь никоим образом. Она верит в Христа, в Аллу, или в Будду. Только при чем здесь я? Если они боги, то пускай забирают ее, или их, в свой рай. Мне без разницы. Мой Эмпирей, – для избранных. Понимаешь?

– Понимаю, – Айзек хмуро кивнул головой. – Но мне это не нравиться. Я не таким тебя видел.

– А каким? Каким я должен быть, по-твоему: парень в оболочке админа порносайта?

Вы что, совсем там ку-ку?! Долбанутые?!

Засунули на сайт, где перед глазами мелькают миллионы вагин, и миллионы писюнов размахивающихся возле твоего носа…

Ты видел толстую негритянку в молоке?

Не отворачивайся, блять, когда я тебе говорю правду!

Она обливается молоком, капли молока стекают по ее жирной черной коже.

Потом ложиться на спину, льет молоко себе в ….