Здешние деревни похожи друг на друга. Деревянные дома, крытые соломой сараи, огороженные кустами рябины дворы… Точно такое же зрелище можно увидеть в деревнях, где живут русские, украинцы или белорусы. Деревня, которую захватили фашисты, была одной из таких.

С первого взгляда селение казалось пустым, но на самом деле люди просто боялись выйти на улицу. Полицаи, предавшие Родину и помогающие фашистам, держали население в постоянном страхе. Клим Вишневецкий считался их главой.

Перед отправкой разведгруппы на задание майор Громов вызвал лейтенанта Боброва и объяснил ему задачу:

– Лейтенант, хорошенько запомни. Примерно в шестидесяти километрах от линии фронта есть одна деревенька. Вот здесь, – он указал по карте. – Постарайся заполучить «языка» из этой деревни. Там нет немцев…

– Нет немцев?! – воскликнул удивленный лейтенант. – Тогда кого брать-то?

– Там есть предатели, враги нашего государства! Вот они-то мне и нужны, понимаешь? Вот эту мразь зовут Клим Вишневецкий, он их главарь. – Майор нашел среди документов фотографию человека в военной форме. – Сам видишь, он раньше служил в Красной армии, был лейтенантом. Потом перешел на сторону фашистов. Нашел таких же, как он, подлецов и собрал группу. Они называют себя «карательными отрядами». Убивают всех подряд: детей, стариков, женщин и мужчин. По сведениям разведки, Вишневецкий тесно сотрудничает с эсэсовцами. Он даже в курсе того, куда была сброшена спецгруппа фашистских диверсантов. И еще одно, лейтенант: эту информацию знаешь только ты, не болтай лишнего. Понял? Удачи!

– Спасибо, товарищ майор…

С южной стороны деревня была окружена редким пролеском, а с северной и северо-западной – густым лесом. Разведчики наблюдали за деревней с северной стороны.

– Товарищ лейтенант, а здесь как будто нет людей, – сказал Сорокин.

– Люди-то есть, но они сидят в своих домах, – возразил Бобров, осматривая деревню из бинокля.

– Почему? – опять спросил Сорокин.

– Дисциплинированные… Привыкли к порядку. Понял?

Сорокин не удовлетворился ответом. Было ясно, что лейтенант что-то скрывает.

– Если люди сидят в своих домах, тогда почему мы здесь прячемся? – спросил Литовченко, приподнимая пилотку.

– Отставить разговоры! – приказал Бобров, продолжая наблюдать в бинокль. – Вопросы зададите потом… Кадырова!

– Я здесь, – ответила Джамиля.

– Займи удобное место для наблюдения за деревней. Но без моего приказа не стрелять! – приказал лейтенант.

Услышав «не стрелять», разведчики поняли всю серьезность ситуации.

Джамиля давно уже присмотрела удобное место. Сразу после приказа лейтенанта она исчезла среди кустов и деревьев. Бобров, отрывая глаза от бинокля, сказал остальным разведчикам:

– Это относится и к вам: без моего приказа не стрелять!

– Есть, товарищ лейтенант, – дружно ответили бойцы.

Прежде чем они успели закончить разговор, вдали раздался шум двигателя. По дороге, проходившей среди леса, ехали мотоцикл с коляской и автомобиль. В мотоцикле сидели вооруженные люди в военной форме, но тех, кто был в автомобиле, было трудно рассмотреть.

– Всем занять свои места! – приказал лейтенант.

Разведчики быстро укрылись за деревьями. Бобров сразу узнал сидящего в коляске мотоцикла парня. Ему было около тридцати пяти лет, в кепке, сером костюме и блестящих сапогах с длинными голенищами… Это был Вишневецкий – худощавый, длинноносый, хмурый человек с тяжелым взглядом.

Мотоцикл и машина остановились на деревенской улице. Люди, сидящие в мотоцикле, быстро вышли. Парень, который управлял мотоциклом, расторопно открыл заднюю дверцу машины.

Из салона вышли немецкий офицер и мужчина в черном костюме, в шляпе, интеллигентного вида. Люди Вишневецкого с криками начали заходить во дворы и выгонять жителей на улицу. Женщины и дети плакали, но полицаи не обращали на это внимания. Они избивали людей, толкали их прикладами автоматов.