«Уязвимость как Сила: Путешествие к Лёгкости» Ника Валевская

Арина сидела у окна своей просторной квартиры, лениво помешивая кофе и наблюдая за прохожими внизу. Она была женщиной, которая любила одиночество – особенно когда оно вызывало лёгкую зависть у тех, кто жил “в этом шумном мире”. В её представлении одиночество – это не признак недостатка, а скорее исключительное право; редкий статус, к которому мало кто мог бы прийти сам, не скатясь к меланхолии и бестолковым попыткам найти себе хоть кого-то.

Ей было уже сорок, и она считала, что её внутренний мир – это настоящая крепость. Стены из духовных практик, крыша из мантр, а в фундаменте – её непоколебимая вера в собственную мудрость. Она столько лет убеждала себя, что мужчины – это слабость, и она, женщина умная, непоколебимая, выше всех этих слабостей. Иначе зачем ей встречаться с теми, кто способен только брать? «Сильная женщина всегда даёт», – гласило её личное кредо. Да, она давала: советы, поддержку, свою безграничную щедрость. Иногда, если быть честной, и более земные радости – тем, кого она сама отбирала на роль “временных спутников”.

Но сегодня она задумалась. Годы эти пролетели, как листья за окном в октябре, и вдруг – никого рядом. Вот так просто. Может быть, не в мире нет достойных, а она просто перестала видеть в людях их достоинства?

Эта мысль пришла и ушла, оставив за собой небольшое чувство раздражения. Кому, как не ей, знать, что она выше мелочных привязанностей? Но иногда, в ночной тишине, ей хотелось кого-то рядом – но сразу на душе становилось неспокойно. На кого она может положиться? Никто не выдержит её острый ум, её критичный взгляд на мир и абсолютную уверенность в том, что она всегда права.

Её лучший друг и психотерапевт – единственный мужчина, с кем у неё были долгие стабильные отношения, пусть и платные, – как-то заметил, что Арине свойственна тяга к драме. Она тогда фыркнула, возмутившись его незатейливому анализу, но теперь, вспоминая его слова, тихонько соглашалась: в её жизни действительно было что-то от драмы.

Она оглянулась на пустую квартиру. Огромные окна, стены в мягких пастельных тонах, полки, заставленные книгами – уютное гнездо, которое отражало её уверенность в себе и бескомпромиссное стремление к независимости. Она привыкла к тишине и даже находила в ней свою особую гармонию. Но иногда эта гармония была слишком гармоничной. Слишком тихой.

Кофе давно остыл, но Арина продолжала сидеть, уставившись в окно. Её последние увлечения, как всегда, начались ярко, с огнём, и закончились тихо, с лёгким разочарованием. Ещё один из мужчин, в которого она вложила свою «высшую силу», унес с собой её щедрые дары, почти не оглядываясь. В этом был свой ироничный урок, но она не хотела его принимать.

Неужели за её идеей “спасать” кроется что-то большее?

Арина вспомнила Андрея, первый «проект» на её духовном пути. Они встретились, когда он был на грани увольнения, сидя в кафе и нервно поигрывая чашкой эспрессо, как будто он уже чувствовал на себе вес своего будущего. Он сразу привлёк её внимание – не смелостью, разумеется, а грустными глазами и тем, как его плечи как будто подчинялись невидимой гравитации. Она заметила его так, как дежурный врач замечает больного: интуитивно, с готовностью прийти на помощь.

– Привет, ты выглядишь так, будто тебе не помешает совет, – улыбнулась Арина, в тот момент более чем уверенная, что её духовный взгляд проникал в чужие души, как скальпель.

Она выслушала его. С улыбкой старшего наставника объяснила, что проблемы его банальны, их можно легко решить несколькими практическими методами: медитацией для укрепления внутреннего духа и парой упражнений для баланса. Через несколько недель Андрей как будто ожил: получил предложение на новой работе, купил себе новый костюм, и… позабыл её. Исчез, словно всё это время она была ему просто тренером на испытательном сроке.

Она снова и снова думала о таких «миссиях». Как правило, они приходили к ней в разгар собственных кризисов и, подпитываясь её энергией, покидали сцену сразу после кульминации, оставляя ей кратковременное чувство удовлетворения и странное, едва уловимое разочарование.

«Почему все они – как мотыльки на свет? Летят, восхищаются и… улетают», – думала она, одновременно утешая себя мыслью, что её миссия на этом окончена. На этом и ещё на десяти похожих.

За Андреем последовал Сергей, одарённый, но вечно неуспешный музыкант. Сергей казался ей ранимым и честным. У него был такой одухотворённый взгляд, который Арина, как опытный «спасатель», умела различить даже в толпе. Она подкармливала его вдохновение дорогими подарками, а вечерами помогала раскрыть его внутренний «творческий потенциал» – вслушиваясь в его гитарные партии, в перерывах подсказывая, что, возможно, новая мантра поможет ему найти нужное звучание. Она уверяла себя, что её терпение – это одно из проявлений любви, и, кстати, ей нравилось поднимать его упавшее настроение, слушая его сетования на мир.

Но едва его карьера получила хоть какую-то тягу, он тоже исчез. Арина на время убедила себя, что с этим мужчиной, как и с прошлыми, она просто сделала своё дело – словно её предназначение в жизни было возрождать их, как волшебное средство.

Когда в её жизни появился третий – Пётр, фотограф и свободный художник, – она уже знала, чего ожидать. Она вложила в него, как в фонд будущих проектов. Её духовные советы и те же дорогие подарки поддерживали его нестабильную жизнь, но вскоре и он испарился. Арина даже не успела понять, когда конкретно. Возможно, её последняя поддержка для него была именно той границей, за которой он, как и остальные, исчез, будто уловив аромат её разочарования.

Всё это начинало её тяготить. Она никак не могла понять, почему эти мужчины – её любимые «пациенты» – привлекались к ней и затем исчезали один за другим. Она видела их слабости, их потребность в спасении, но, казалось, никто из них не видел её – ту, что по-настоящему стремилась к любви.

Как-то поздним вечером, сидя на диване с чашкой тёплого чая, она вдруг подумала: «А может, проблема всё-таки не в них? Может, это я пытаюсь быть спасателем, чтобы не чувствовать себя уязвимой? Чтобы скрыться за этими яркими проектами и не задумываться о том, что я сама нуждаюсь в заботе и поддержке, но боюсь это признать?»

Эта мысль настигла её неожиданно, как туман, появляющийся из ниоткуда. Возможно, она столько лет просто убегала от саму себя.

Арина отставила чашку чая, пристально глядя в окно, словно ночной город мог ей что-то подсказать. Сколько лет она ходила по одному и тому же кругу? Наивно считая, что с каждым новым мужчиной начинает сначала, что каждый из них будет иным. Но почему-то эти «иной» всегда срывался на середине пути, оставляя её среди разбросанных мечтаний и незаконченных планов.

Она вдруг вспомнила, как недавно в разговоре с подругой заметила, что достойного её мужчины просто не существует. Подруга, разумеется, в ответ закатила глаза и сказала что-то вроде: «Арина, ты так и будешь вечной спасательницей, которая сама никого и не подпускает». В тот момент Арина рассмеялась, но теперь слова зазвучали иначе, как звоночек, на который она только сейчас обратила внимание.

В этом размышлении её разбудил вибрирующий телефон. На экране высветилось имя Артёма, её нового «подопечного». Они познакомились пару месяцев назад в одной из кофейней, где он жаловался на невезение в бизнесе, а она, подогреваемая собственным желанием наставлять, уверила его, что его судьба просто ждёт её руководства. Он благодарил её за советы, а она… в очередной раз находила странное удовлетворение в том, что была нужной. Казалось, каждый раз, когда она вкладывалась в мужчину, она как будто отдавала частичку своей ценности – даром, как будто её сердце и внимание были универсальными «лекарствами».

Но звонок Артёма был другим. Он с дрожью в голосе сообщил ей, что его бизнес всё-таки провалился, и он улетает в другую страну искать лучшую жизнь. На прощание сказал, что, возможно, вернётся, когда станет тем, кого она действительно заслуживает.

Арина не знала, смеяться ей или плакать. Этот эпизод был до боли знаком, словно она смотрела старую ленту, где знала каждую реплику наизусть. Очередной мужчина исчезал из её жизни, оставляя её снова и снова в одиночестве, с пустотой, в которой она могла бы обнаружить себя – если бы не боялась смотреть вглубь. Она положила телефон на стол, в который раз задумываясь: а что, если эта её «спасательная миссия» и есть способ избегать правды о себе?

Ночь казалась вечной, и её мысли напоминали нескончаемый рой – беспокойные, бьющиеся в стенки её сознания. Ещё немного, и она могла бы забыть об этой случайной мысли, спрятав её в бесконечном хаосе дел и чужих забот. Но на этот раз что-то не позволило ей просто так уйти. Может быть, возраст? Может, усталость от пустых «проектов», каждый из которых неизменно завершался одинаково?

Она поймала себя на том, что шепчет в пустоту:

– Почему мне всегда попадаются такие?

И впервые она по-настоящему задумалась, что ответ кроется не в мужчинах, не в их слабостях и странностях, а в том, как она сама смотрит на мир.

Арина уставилась на своё отражение в оконном стекле. Она выглядела так же, как и всегда – строгий взгляд, чуть насмешливая полуулыбка, тщательно уложенные волосы. Снаружи – уверенность и независимость, внутри – лишь пустота оттого, что никто не способен её заполнить. Это было похоже на игру в прятки: она маскировалась за заботой о других, лишь бы не встречаться с тем, что томится внутри.