И лежит среди белых простыней малюсенький человечек, и строит планы на жизнь. Все равно строит. Ох, неумолима смерть, перед ней еще никто не устоял.

Я тебя отмолю. Я тебя отыграю у смерти.
Я поставлю себя словно фишку на центр стола.
Преферанс на судьбу. Я прошу вас, колоду не метьте.
На распутье дорог моя красная карта легла.
Я тебя отмолю. Как бы не было больно и страшно
Удержаться на кромке холодного, тонкого льда.
Но в ладонях моих поплывет твой кораблик бумажный
И омоет твой призрачный путь ключевая вода.
Я тебя отмолю. Мне до звезд дотянуться не сложно.
Я и к Богу и к черту, колени склонив, припаду.
Все вокруг говорят, что со смертью играть невозможно.
Даже если и так, я у смерти тебя украду…

Владимир Соколов у себя в кабинете на втором этаже. Иркутск Переулок Волконского, 8а. Театр Пилигримов.


Прошу врачей и всех – всех-всех – не говорите Малышу про болезнь, он испугается, начнет думать об этом, у него опустятся ручки. Я ведь знаю его. Он очень – очень сильный, он олигарх духа, но он Малыш. Нет ведь, сказали.

И мы с тобой начали придумывать сказки, друг другу врать. А почему кровь в мокроте? Так ты же упал и ребро сломал, вот оно и зацепилось за какой-то сосудик. А сосудик внутри, его же не перебинтуешь. Потерпи Малыш, мы поправимся. Мы…

Если ты заболеешь, (все может быть)
Я тебе помогу болеть.
Потому что мы знаем, что только вдвоем
Можно уколы терпеть.
Если ты упадешь, упаду с тобой.
Раз упали, давай отдохнем.
Полежим и о чем-нибудь помечтаем.
Отряхнемся и дальше пойдем.
Если вдруг страшный сон приснится тебе,
Ты увидишь пустой вагон,
Сразу вспомни о том, что я рядом с тобой,
А все остальное – сон.
Вдруг получится так, что ты раньше меня…
Ну… раньше меня уйдешь…
Нарисую ромашки на нашем крыльце,
А ты их из тучи польешь.

– Да. Сейчас меня немного подлечат, и точно, к отцу твоему в деревню жить переедем, на свежий воздух, как ты говоришь. Все, я теперь захотел. А квартиру цыганам сдадим, пусть соседей этих на уши поднимут. (А сам смеешься)

– Наконец то!

– Скажи же, что переедем? А отец то не против будет, если я там поселюсь?

– Вот дурак ты. Он сколько раз говорил, тащи своего Вову сюда, воздух чистый. Сто лет проживет. А ты упирался, в центре привык жить. Кому этот центр нужен, пыль и шум. Еще соседи… вечно недовольные. Да, точно цыганам квартиру сдадим.

 Ой, скорее бы уже подлечили. А ты думаешь, химия поможет?

– Да, конечно, поможет. Ты главное ничего не бойся. Тебе самые хорошие лекарства дадут.

 А что врачи говорят, прогноз какой?

 Ну что говорят…, если все будем правильно делать, то проживешь еще минимум пять лет, а может и больше. Божья воля, сам понимаешь….

 Ох, это же целая вечность! (Улыбаешься, довольный) А за пять то лет может уже и лекарство от рака найдут. Скорее уже надо эту химию начать. Нам с тобой обязательно надо «Доктора Живаго» доделать. Там обязательно должна быть моя «Свеча». Скажи, что она там будет.

– Конечно будет, как же без свечи… Эх, Вова, если бы я умела нотки записывать, то ты бы мне сейчас напевал, а я бы записывала.

– Тебе всегда шо попрощщэ… Вот я тебе спою, а ты просто запомни, без записи запомни.

И я запомнила…

Превозмогая пустоту,
с улыбкой на губах танцую
И боль сжимая в кулаке,
я крылья ангелу рисую
Превозмогая пустоту…
Я так хочу дышать тобой
и быть всегда с тобою рядом,
Чтоб не разбилась наша жизнь
под чьим-нибудь
Случайным взглядом…
Я так хочу дышать тобой…
Как сильно я тебя люблю.
Такой любви не знали боги.
Не разлучат нас никогда
обледеневшие дороги.
Как сильно я тебя люблю…
Когда придет прощальный час,
Придет, заламывая руки,
Заплачут небеса о нас