Чжао Юньлань общался с самыми разными людьми и со всеми ладил, он легко сглаживал углы и с блеском выходил из неловких ситуаций. Ещё несколько минут назад напряжение витало в воздухе, а теперь они втроём непринуждённо беседовали, шагая по пустынному коридору. И беззаботный смех заглушал… шарканье старой обуви на мягкой подошве.

По пути Го Чанчэн заметил, что с часами начальника творится нечто странное. От центра по циферблату расходилась красная рябь. Часы казались произведением искусства, стоящим немалых денег, и в сочетании с металлическим браслетом, застёгнутым на изящном запястье, добавляли владельцу особый шарм.

Стажёр поколебался и всё же шепнул:

– Н-начальник Чжао, ваши часы…

– Что, покраснели? Хочешь знать почему? – с ухмылкой спросил начальник и, когда парень кивнул, пояснил: – Это детектор. Ты ведь играл в игры? Обычно, когда детектор светится красным, это значит…

Го Чанчэн вновь взглянул на циферблат и увидел в отражении силуэт старухи: тучная женщина среднего роста в чёрном одеянии безучастно смотрела на него! Стажёр застыл как вкопанный, а Чжао Юньлань, усмехнувшись, нажал на боковую кнопку на корпусе, и циферблат заволокло туманом. Рассеявшись, тот унёс с собой и красные волны, и пугающее отражение. Теперь часы ничем не отличались от обычных.

– Никогда не видел колёсико компьютерной мыши, меняющее цвет? Да уж, и кого я только взял в напарники?.. – пожурил стажёра Чжао Юньлань и обратился к Шэнь Вэю: – Профессор Шэнь, вот вы, например, образованный человек, наверняка не верите во всякую мистику?

– Знаете, древние люди говорили: «То, что пребывает за пределами мироздания, мудрый принимает и о том не ведёт речей»[11]. Никто не может сказать наверняка, существует ли потусторонний мир, а значит, нет смысла это обсуждать. Государи-тираны прошлого много внимания уделяли духам и божествам[12], но это ведь абсурдно, согласитесь! Лучше бы потратили время на решение проблем своего народа.

Профессор вывалил на своего собеседника целую лекцию, наполненную отсылками к классическим произведениям, а на вопрос так и не ответил. Чжао Юньлань сделал вид, что этого не заметил, и сменил тему:

– Вы, должно быть, преподаёте гуманитарные науки?

– Верно. Я веду курс китайской словесности и ещё несколько факультативов.

– Нетрудно догадаться. Кстати, слышал от приятеля, который работает в сфере недвижимости, что такие высотки обычно сдаются под офисы. Застройщикам выгодно продать много помещений, а духота, темнота и пыль уже никого не волнуют. Людям часто становится не по себе в таких местах. Думаю, пресловутый фэншуй основывается на элементарных знаниях о работе вентиляции и природе света. – Чжао Юньлань вынул из кармана пачку сигарет. – Не возражаете, если я закурю?

Шэнь Вэй покачал головой, но, когда полицейский с наслаждением затянулся, всё же нахмурился:

– Табак вреден для здоровья. Пока молоды, бросайте эту пагубную привычку.

Лицо Чжао Юньланя скрывалось в сигаретном дыму. Он молча улыбнулся, присыпав пеплом с окурка отбрасываемую Шэнь Вэем тень, скользнул взглядом по полу и развеял дым взмахом руки.

– У нас очень напряжённая работа, приходится трудиться и днём и ночью. Уж простите, с вредными привычками бороться некогда.

Профессор хотел что-то возразить, но не стал развивать тему.

– В старом кампусе почти не проводят занятий, используются только несколько кабинетов на южной стороне. Нужный нам как раз за поворотом.

Административный корпус относился к зданиям башенного типа с шахтой лифта по центру и круговым коридором. По какой-то причине архитектор решил вместо плавных дугообразных линий сделать прямые, но ни красоты, ни удобства это не прибавило. Торчащие, как клыки, углы закрывали обзор, и люди, идущие друг другу навстречу, могли легко столкнуться.