Мне тогда казалось, что мое созерцание крыла и поверженного противника заняли долгое время, но на самом деле вряд ли прошло больше десятка вдохов, когда в тренировочном круге возник сам Дьявол и его свита.
Все четверо были в черном с золотом, и когда мои глаза встретились с глазами Карателя, черней их не существовало ничего. Ариман застыл над Мафартом, приставив клинок своего даркута к горлу Кровавого черта, кнут Хирна кровожадно щелкнул над головами упавших на колени стражников и Ксены, которую я не заметила ранее. Тунрида опустилась на одно колено подле меня, протянула руку, но ее пальцы застыли над самым защитным покровом, не рискнув коснуться.
В растворившей все звуки тишине Дан подошел ко мне, едва заметно качнул подбородком Тунриде, и казначей безмолвно отступила к Хирну. Наклонившись, Каратель поднял меня на руки с нежностью, которую невозможно было предположить, глядя в его застывшее лицо, где во тьме бездны опасно сверкали блики пламени.
– Я…
– Ш-ш-ш, – Дан погладил меня по голове, и призрачное крыло рассеялось, подвластное его воле. Горячая ладонь мягко дотронулась до пострадавшей руки, и я перестала ее чувствовать, в то время как за спиной Дьявола раздался ужасающий хруст ломающихся костей под аккомпанемент хриплых булькающих звуков.
– Не переживай, Мафарт, – спокойно проговорил Дан, отирая мои щеки появившимся в его руке платком, и я почувствовала, как все мои ссадины, царапины и ушибы исчезают без следа, как и боль в руке. – Ты не умрешь прямо сейчас. Настолько быстрой и легкой смерти ты не заслужил.
Дьявол повернулся вместе со мной на руках, и я судорожно вздохнула, вжавшись ему в грудь. В кровоточащей куче мяса с торчащими отовсюду костьми и неестественно изогнутыми конечностями невозможно было узнать капитана стражи. Я не знаю, собиралась ли что-то спросить или сказать, когда Дан просто шагнул вперед, и мы оказались в его покоях.
– Дан, я…
– Мы обязательно поговорим, моя радость, – ласково заверил Каратель, положив большой палец мне на губы. – Но сейчас мне нужно навести здесь порядок, а тебе, несмотря на исцеление, поспать.
– Подожди! – я схватила его за рукав, когда он опустил меня на кровать. – Пожалуйста, послушай меня.
– Говори, – кивнул Дан, склонившись ко мне, гладя щеку костяшками пальцев.
– Остальные… Я сама сказала никому не входить в круг, правда, они… Йорх и Ксена не причем, а остальные не думали, что Мафарт…. – я сглотнула, не зная, как правильно объяснить. – Он бросил вызов словом, но бой предложила я.
– То, что здесь произошло, я понимаю лучше, чем ты, дитя, – мой прекрасный господин поцеловал меня в лоб. – Спи, моя радость.
Уютная бархатная темнота обхватила со всех сторон, и я провалилась в ее мягкость, теряя все вопросы по пути в сладкий сон. Вряд ли мне что-то снилось, Дан хотел, чтобы я отдохнула, и мало что в трех царствах могло противиться его желаниям.
Пробуждение вышло ленивым и неохотным, какое-то время я даже не хотела открывать глаза, поглубже зарываясь носом в подушки и не спеша высовываться из-под одеяла. Однако вскоре умиротворенность вытеснили яркие картинки произошедшего во дворе, среди которых чаще других повторялась кровь на песке, желтизна глаз Мафарта, его отсеченная нога и то, во что он превратился после появления Карателя.
– Тише-тише, госпожа Хату, – бросилась ко мне управляющая Фагнес, когда я резко села в кровати, осознав, что бой в тренировочном круге был на самом деле.
– Фагнес, – выдохнула я, схватив женщину за руку. – Я… Мафарт…
– Все хорошо, госпожа Хату, – уверенно покивала мне управляющая, осторожно похлопав по тыльной стороне руки. – Вы в порядке, и это самое главное. Негодяй получил по заслугам! Подумать только, ранить госпожу своего Дома! – женщина гневно раздула ноздри, и ее лицо приобрело то самое выражение строгости и недовольства, внушающее ужас всей прислуге резиденции.