Время, подумалось им, живёт здесь отдельной жизнью: мужчина с собакой идёт так, будто никуда не торопится; мама с детьми хохочет – и выглядит моделью замедленной съёмки; там, в отдалении, чьи-то упорные руки делают массаж – и секунды вновь примеряют маску вечности…

Берег то сужался, то расширялся, стремясь удивить туристов: то просторными качелями на деревьях, то пляжным футболом, то маскирующимися под шезлонги столами кафетериев.

– Come in! Come in! – агитировал официант.

– Tomorrow, – заключил Олег. – Как ты говоришь, недостаточно данных…

Они гуляли, обсуждая игры, местность и будущее – Олег прикидывал, как проводить дни, Юра же рассуждал о соотношении отдыха и работы; каждый, тем не менее, думал о своём, потому как был эгоистом. Они шли, пока не уткнулись в скалы, смазанные зелёнкой мхов, и сменили направление.

Море, вторя им, породило штиль.

2

…Штиль продолжался сутки; солнце не смело раздражать напором. Блики терроризировали бассейн.

– А теперь – выгнись. Грудь не видна!

Леся, изо всех сил втянув живот, чуть не вскрикнула от боли в лопатках. Она хотела получиться на фотографиях игривой, похудевшей, «точёной» – словом, той, кто может завладеть подпиской Юры в соцсетях.

– А так? – она направила шею ввысь. Ей шёл красный – настолько, насколько может быть к лицу дешёвое бикини; вычурные завязки приковывали внимание не меньше кудрей.

– Да. Отлично!

Она то валялась на бортиках, то путала лежаки со стульями, то воображала зонтики шестами. Юноша с телефоном же старался документировать каждое её, изысканное или дурацкое, движение. Неизбежная дрёма теней так и стремилась укутать композицию. Леся замирала в улыбках, и особенно удавалась ей та, которая появляется у женщины в случае её неизменного превосходства.

Они были вдвоём – и Леся, бодрая и уверенная, ликовала в ожидании новых картинок – до тех пор, пока во «дворе» кондоминиума не появились два знакомых, плотных силуэта.

– Едрить мою налево, – прошептал Олег, – а она ничё!

– Твоя гипотеза в том, что у неё красивое тело?

– А чё за пацан рядом с ней? Я не писал ей пару дней – а она кого-то подцепила?

– Тихо, – настороженно насупился Юра. – Их, заметь, тоже не слышно.

– …Что испугалась? Лесь? – обратился к девушке её брат. Заметив, что она выглядит теперь потускневшей, он ехидно добавил. – Не для них ли ты затеяла фотосет?

– Ой всё, – пролепетала она, и он убедился в правильности выводов.

– Леся! – Олег демонстративно раскинул руки. – Хай, рад видеть!

– И я, привет!

– Добрый день, – «на отвали» произнёс Юра.

Леся скрючилась, скрестив руки в области талии. Во всём теле её кишела теперь неловкость. Макс же изучал то юношу в очках и тенниске, то мальчика в смешной футболке, предполагая, кто из них мог бы «заполучить» сестру.

– Макс, – кратко представился он. – Макс Панаев. Родной брат этой чокнутой – надеюсь, с ней-то вы знакомы. – Он протянул руку, пожираемую фенечками, и опустил добрые глаза.

«Не подумал бы, что они родственники, – Юра ответил на рукопожатие. – Хотя генетическое разнообразие никто не отменял, в их телах нет ни грамма схожести: вытянутое лицо его против округлённого её, разная текстура и цвет волос, среднее её и тощее его телосложение…»

Олег же, приветствуя Макса, не упускал из вида смущённую, стесняющуюся Лесю. Рассуждал он: «Окей, никого не нашла. Значит ли это, что ей нравится наша компания? Приятная форма; мне стало даже обидно, что я ей не нужен. А мальчишка… Какой-то милый дылда».

– Вы снова идёте хавать? Если да, можно с вами? – казалось, Макс был заинтересован в новых знакомых не меньше Лесиного.