Никакой замены для магистра Тур не объявили, что нас несказанно порадовало.

Единственной переменой в учебном плане были замены по профильным предметам – "Заклятия: наложение и развеивание" и "Стихийная суть" – их вели бывший ректор и куратор. Сейчас нам добавили часы медитации, из которой уже практически состояла наша учебная неделя этого семестра. Это дало небольшой бонус половине нашей группы – буйные головушки прогульщиков могли больше отдыхать от занятий и заниматься своими весьма важными делами. Нового ректора я так и не видела, но часто приходилось выслушивать восторженные вздохи окружающих адепток, что дико раздражало и вызывало любопытство.

Следующие пару дней я ходила по Академии, постоянно оглядываясь. Неприятное чувство чужого присутствия взвинчивало мои нервы до предела. К выходным я дала себе зарок игнорировать подобную игру воображения – сил оставалось только на это. Рука все так же болела, синева расползлась до предплечья. Лисс пыталась запихнуть меня хотя бы в целительские аудитории, чтобы воззвать к милостыни старшекурсников, но мне дико не хотелось этого делать. Тем более, у меня имелось подозрение, что они ничем мне не помогут.

Уже за квартал чувствовался привычный аромат свежих булочек с пряностями. Спеша по мощёной улице в лавку мастера Ррута, я невольно начала улыбаться. Этот уважаемый мной и всем городом, в общем, за свои чудеснейшие изделия мужчина стоял на пороге и зазывающе махал рукой.

– Ну, Ри, что ж долго-то так? Я заждался уже! – огромные усы Ррута скрывали ехидную улыбку, но я уже привыкла к лже-суровому начальнику.

– Простите, мастер Ррут, задержали в Академии, – грустно произнеся, склоняю виновато голову, скрывая радость, промелькнувшую на лице.

Как же я скучала по этим лукавым глазам!

– Проходи, чего встала-то? Еще простудишься. Кому потом тебя лечить? – явно намекал он на свои целительские способности.

Открыв большую дубовую дверь, мужчина подтолкнул меня вперёд и зашёл следом, придерживая колокольчик. Видимо, младший Ррут уже спал, а будить малыша родитель не желал.

– Что натворила-то опять, Ришка?

Достав из-за прилавка накрытый стакан молока, тарелочку с булочкой и небольшой черный свёрток, мастер взвалил все на ближайший столик и, кивнув на съестное, шепнул:

– Сядь, поешь, после поболтаем.

– Сожгла гардины в зале медитации, – ответив на ранее заданный вопрос, я нацелила своё внимание на угощение. Ррут терпеливо ждал, с укором поглядывая на трясущиеся после перенапряжения руки, затянутые в черные кружевные перчатки, скрывающие оставшуюся синеву на руке. Сильно большой выброс энергии получился, сама не ожидала.

Быстренько умяв булочку и запив её молоком, я потянулась к свёртку, но замерла, услышав предостерегающее:

– Окутанное Тьмой, Ри, – резко отдёрнув руку, в ужасе смотрю на мастера. Тот, сгорбившись, устало потёр лицо руками, после взглянул на меня. Выглядел он непривычно – будто постарел на несколько десятков лет. – Не бойся, там печать.

Продолжаю неверяще смотреть на Ррута, прижимая руки к груди, чтобы не тянулись куда не следует.

– Завтра к полуночи заберут, не волнуйся. Только лучше бы Ильяс к тому моменту спал.

– Завтра? Кто?

Уже зная, что отдавать это нечто с печатью придется мне, так как мастер уезжал в выходные по неотложным делам в соседний город, меня интересовало лишь кому понадобилось передавать этот свёрток через владельца неприметной лавки с окраины города?

– Эх, Риана, некий лорд должен объявиться здесь к полуночи и забрать эту беду из нашего дома, это всё, что мне известно.