– Тело! Это храм! Храм вашей души! Вот он – настоящий храм! Его нужно содержать в чистоте и… ик! И в золоте.

– Кажется, твоё внушение подействовало не только на храмовников, но и на этих ребят, – шепнул я. – Вон как надраивают свои лохмотья.

Маркус пожал плечами:

– Плохо что ли? Хорошо. Глядишь, начнут новую жизнь.

– Ага, организуют новый культ. Или секту.

– И будут насильно мыть людей в реках.

Мы переглянулись, хохотнули и отправились дальше вдоль реки в поисках укромного места, откуда могли бы незаметно отправиться вплавь на ту сторону, к самому подножию Лилинотты.

Даниэль Мару

Когда мы поднялись достаточно высоко в гору, чтобы найти одну из троп, что вели ко входу в храм, вдали, на том берегу, послышалось три удара. Дело шло к раннему утру. Мы оба были здорово вымотаны и физически, и магически. Маркус контролировал, чтобы мы не замёрзли и быстро высохли после преодоления реки вплавь, а я управлял потоками воздуха, которые помогли нам в достаточно короткий срок, незаметно и безболезненно пересечь широкий водоём.

– Ну, и что мы ей скажем? – спросил Маркус, остановившись перед главными воротами. Они были дружелюбно распахнуты, и внутри виднелся огромный, невероятных размеров освещённый зал.

– Скажем, что куда бы они ни собралась, мы её одну не отпустим, – отозвался я. Маркус бросил на меня короткий взгляд.

– Куда не отпустим?

– Плевать. Я её не отпущу. Не знаю, что она там себе придумала, но эту дурь я выбью из её головы.

– Она и сдачи дать может, – хмыкнул Маркус.

Я пожал плечами и заглянул в зал. Охрана была, но не похоже, чтобы она следила за тем, кто ходит по этому невероятно огромному помещению. Здесь было несколько человек с чемоданами, которые, судя по всему, ожидали своего дирижабля или летучего дилижанса, пара человек просто пересекали зал из одного конца в другой, трое – намывали полы. Виднелись даже какие-то прилавки, но все они были закрыты и застелены тряпицами.

Но ни одного представителя Великой Праматери.

– Храмовники под рясами были голыми, – напомнил я. – Если мы не хотим, чтобы в нас опознали чужаков, надо следовать их правилам.

– Ещё чего, я эту фигню на голое тело не надену.

– Наденешь, – процедил я. Потом отошёл в сторону, для приличия скрывшись за кустом, хотя мимо явно никто не спешил проходить. Там снял рясу, избавился от своей одежды и снова натянул рясу.

Выругался.

– Ты чего? – поднял одну бровь Маркус.

– Она колючая невозможно!

Мой друг потрогал свою рясу, потом мою и выгнул бровь ещё выразительнее.

– Ты настолько нежный, что не можешь носить эту ткань?

– Да она внутри колючая! Серьёзно! Ты потрогай!

Маркус засунул пальцы в рукав своей рясы и пощупал её изнутри. Надета она была поверх пальто, которые мы решили не снимать и плыли прямо в них. Это было не очень удобно, но зато меньше шансов потерять свои вещи.

– Как они это носят? – напрягся он.

– На голое тело, – ответил я, вылезая из-за куста. Свою одежду я аккуратно сложил и с помощью магии ветра поднял её почти на верхушку одного из деревьев, где её если и заметят, то вряд ли попытаются достать в течение нескольких ближайших часов.

Холодный ветер задувал под рясу. Я поёжился.

– По крайней мере, эти колючки помогают греться.

– Проникайся смирением, – хмыкнул Маркус.

– Эй, ты тоже давай раздевайся! Если из-за тебя нас обнаружат до того, как мы найдём Шелли…

– Никто не будет заглядывать мне под рясу. И тебе, уверен, тоже. Только исчешешься весь.

– Если что, я скажу, что тебя не знаю, – заявил я и шагнул в главный зал Нижнего Храма.

Внутри на нас действительно не обратили ниикакого внимания, даже несмотря на время. Но возникла новая проблема: Храм оказался куда больше, чем я ожидал, и о его устройстве даже теоретически мы знали лишь очень отдалённо. Я остановился, сделав несколько шагов в сторону центра зала, прикрыл глаза и медленно втянул носом воздух.