- Пап! Неужели ничего нельзя больше сделать?

- Будь взрослой, Анна, и живи, это единственное, что я у тебя прошу.

Маркус молча встал и прошелся вдоль гостиной, прикусив косточку указательного пальца, я ринулась за ним.

- И ты ничего не скажешь?!

Он резко обернулся и навис надо мной всеми своими ста восьмьюдесятью пятью сантиметрами. Лед его глаз налился кровью, и мне стало страшно от нашей близости.

- А ты, наконец, открыла свой уродливый рот, браво.

- Дети..

- Я позвоню матери.

Маркус достал из кармана джинсов мобильник, но папа перехватил его руку.

- У нее свои заботы, сын, не стоит.

- Заботы? Какие блядские заботы у нее могут быть!

- Не выражайся.

- Мне плевать! У тебя рак, старик и, эта стерва будет здесь уже завтра!

- Оставь это, Маркус! Твоя мать вышла замуж в прошлом месяце, они с Джозефом ждут ребенка.

Маркус застыл, желваки дернулись на его скулах вместе с тем, как дернулось мое сердце. Он сжал телефон с такой силой, что костяшки пальцев побелели, а затем швырнул его об пол и рванул к выходу.

Я побежала за ним, и перекрыла ему путь у двери своим маленьким никчемным тельцем. Этот парень не был качком, но он занимался спортом и, разумеется, оставался хорошо сложенным, а я была букашкой под его ногами.

Он перевел дыхание, на секунду прикрыв глаза и, взглянул на меня.

- Отойди.

- Не отойду. Ты сейчас поедешь и натворишь каких-нибудь глупостей.

- Тебе какая разница, уродина? Заделалась моей мамочкой?

- Можешь оскорблять меня, если тебе от этого легче, только, пожалуйста, не езжай никуда прямо сейчас.

- Мне абсолютно насрать на все то, что выходит из твоего грязного рта. Отойди или я сам подвину тебя.

- Давай.

Он нахмурился. И я видела всю злость готовую вот-вот из него выскользнуть, а я была готова ее принять.

- Что?

- Подвинь меня.

Он тяжело дышал, как я, и он смотрел на меня с готовностью убить, но вместо этого он завел прядь растрепанных волос мне за ухо, и я вздрогнула, когда его пальцы едва коснулись моего шрама. Мне стало больно, стыдно и противно от самой себя, но его прикосновение было прекрасным, пусть даже если насмешливым.

- Ты не останешься в кампусе, как сказал отец.

- Я не стану ему перечить, теперь уж точно.

- Послушная овечка. Я сказал: не останешься.

- Почему? – мой голос почти куда-то пропал.

Маркус немного наклонился к моему уху.

- Потому что эта стая волков тебя сожрет. Волки всегда нападают на овец.

Его дыхание щекотнуло мою кожу, я почувствовала себя запертой в маленькой тесной коробке.

- Какая тебе разница?

Я почти задыхалась, по-настоящему, и мне срочно нужен был мой ингалятор.

- Я не делюсь своей добычей. Ни с кем.

Он отошел назад, сверля меня взглядом, а я тем временем трясущейся рукой нащупывала ингалятор в кармане.

4. Глава 3

- Выходи из машины.

Я взглянула на Маркуса, когда тот резко притормозил на автобусной остановке неподалеку от колледжа.

- Ну, чего уставилась? Я не собираюсь с тобой позориться.

- Мы должны думать, как помочь папе. Хотя бы не расстраивать его, а мы только ссоримся.

- Я не ссорюсь с тобой, а нянчусь как раз ради отца, поверь. Выходи.

За все то время, что мы провели вместе в машине, Маркус впервые посмотрел на меня, его глаза были красными, словно кровью налились, как у вампира. Можно было подумать, что он плакал, но в такое сложно поверить, а скорее невозможно совсем.

Я взяла льняную большую сумку, набитую тетрадями, потому что не оставляю их в шкафчике, и вышла из машины, на пару секунд задержавшись у двери.

- Нас все равно здесь когда-то увидят.

- Мне плевать на фриков, давай, иди.

Я набрала в легкие побольше воздуха и, проглотила подкативший к горлу ком.