– Все хорошо. Сейчас день, – прошептала девушка, быстро хватаясь за деревянную ручку. Дверь поддалась, и она с облегчением захлопнула ту за собой, прижимаясь к деревянной поверхности. Сердце бешено колотилось в груди, но страх понемногу отступал, уступая место спокойствию. Родные стены всегда успокаивали Арнику, отгораживая от внешнего мира.

И вот, когда девушка окончательно успокоилась, ее взгляд невольно зацепился за что-то странное на полу. То, что выбивалось из привычной картины, заставляя сердцебиение вновь усилиться. Грязные следы, что тянулись прямо от окна, шли вглубь маленькой комнаты, исчезая у деревянного шкафа…

Простояв в оцепенении еще какое-то время, Арника неуверенно шагнула вперед. Грязь на полу отчетливо вела к шкафу, дверь которого была приоткрыта. Словно кто-то или что-то забралось внутрь, затаившись во тьме. Гомон просыпающихся жителей был слышен с улиц, и это понемногу помогало девушке взять себя в руки. Потянувшись к шершавой ручке, Арника быстро распахнула злосчастную дверцу. Маленький щенок, больше напоминающий волчонка, сидел, прижавшись к прохудившемуся ведру, жалобно скуля. Девушка с удивлением уставилась на неожиданного гостя, быстро переведя взгляд к распахнутому окну, которое она точно не открывала.

– Ну и откуда ты взялся? – спокойно поднеся руку к серой мордочке, спросила девушка. Щенок осторожно обнюхал ее пальцы, явно успокаиваясь.

– Мне себя то кормить нечем… – погладив его по мокрой шерсти, продолжила Арника. В детстве она всегда мечтала иметь такого друга, но мать всячески отговаривала ее от этого. Мясо в их доме было непозволительной роскошью, а такой зверь нуждался в постоянном уходе и кормлении. Еще раз потрепав щенка по голове, девушка быстро направилась к двери, распахивая ту.

– Ну же, беги…

Пес еще какое-то время с сомнением глядел на торчащий снаружи лес, но все же рванул вперед, скрываясь за углом дома Арники, оставив после себя новую череду грязных следов.

Тяжело вздохнув, девушка принялась искать тряпку, что бы отмыть весь этот бардак. Кто-то явно помог малышу оказаться у нее в доме, и скорее всего, это был Ивар. Щенок никак не мог запереть себя в шкафу, а грязные следы на полу подтверждали ее догадку. Закончив оттирать и без того отсыревшие доски, Арника вновь заперла окно. Прохладный воздух уже проник внутрь дома, делая тот еще более холодным и неуютным.

Осмотрев свои скудные запасы, Арника закусила нижнюю губу. Зима приближалась, а полки практически опустели. Кинув быстрый взгляд в сторону деревянного люка, на котором стоял увесистый сундук, девушка поморщилась. Она знала, что внизу еще было немного моркови в ящике с песком, но спускаться в погреб ей совершенно не хотелось.

– Пора уже повзрослеть… Арника, – прошептала вслух девушка, все же подходя к злосчастному сундуку. Она с усилием сдвинула его с люка, рассматривая поцарапанную поверхность. Когда-то давно, по рассказам матери, упырь влез в чужой погреб, прокопав туннель из своей могилы. Девушка не знала, была ли эта история правдой, или же мать просто хотела отбить желание девушки спускаться вниз. Но с самого детства Арника до ужаса боялась этого люка и стоящую за ним тьму.

Взяв со стола свечу, девушка осторожно поднесла ее к проходу. Тьма не давала ничего разглядеть, и Арника с трудом спустилась вниз, рассматривая старые доски. Некоторые из них уже отвалились, и внутрь кучкой засыпалась земля. Она лежала на полу возле южной стены погреба, пачкая и без того грязное помещение. От этой зияющей дыры девушка невольно вспомнила рассказ матери. К удивлению, страха больше не было, и Арника спокойно пошла дальше. Старые ящики, показавшиеся впереди, пахли не лучшем образом, источая тошнотворный аромат. По этому запаху можно было понять – морковь сгнила… Как и другие корнеплоды, так и не дождавшиеся своего часа. Вернувшись назад и подвинув сундук на место, девушка побрела в сторону леса в поисках другой пищи.