Солн был высоким, даже слишком крупным по сравнению с остальными мужчинами в Кроускове. Но и с его работой не всякий бы справился. Каждую ночь он ходил по окрестностям деревни, поддерживая факелы. Наблюдал за обстановкой и следил, что бы никто не приближался к темному лесу. Сам же Солн спокойно мог бродить среди высоких деревьев, прислушиваясь к ночной тишине. Упыри давно не покидали свои могилы, оставаясь, как и положено, в земле. Но события прошлого все еще давили на жителей Кроускова, напоминая о дне, когда каждый из них мог потерять кого-то с наступлением ночи. Старое кладбище, что давно заросло высокой травой и колючими кустами, все еще торчало из-за деревьев, прямо напротив главного входа в деревню. Оно пугало и будоражило воображение так сильно, что даже смелый Солн старался не подходить к нему слишком близко.

– Все было тихо? – спокойно спросила мужчину Арника, рассматривая его странный наряд. Шкуры животных и причудливые амулеты полностью закрывали рубаху смотрителя, придавая тому слегка диковатый вид. Мелкие черепа птиц красовались на его шее, и девушка невольно засмотрелась в их пустые глазницы, задумываясь о чем-то своем.

– Как и всегда… Но это не повод проявлять такую беспечность, – ответил Солн, отворачиваясь, – Скажи ей это.

Молча кивнув, Арника подошла ближе к хижине, рассматривая ту. Домик Милеи, окруженный густыми деревьями и зарослями диких кустарников, напоминал девушке старые сказки, которые она так часто слышала от матери. Скромный и маленький, с покатой крышей, служившей защитой от непогоды, он одиноко стоял у края леса, неподалеку от главной тропы. Его старые доски впитывали влагу, покрываясь мхом, и постепенно сливались с природой. Окна травница почти всегда держала с закрытыми ставнями, но иногда сквозь щели пробивался мягкий свет от свечей или очага. Дым из трубы поднимался высоко в небо, распространяя сладостный аромат сушеных трав и кореньев, которые Милея использовала в своих отварах. Кинув взгляд на небольшой сад, засаженный различными растениями, Арника осторожно постучала.

– Кто там? – голос подруги раздался из-за покосившейся двери, и она тут же распахнула ее, кутаясь в старенькое покрывало.

– О! Это ты, – произнесла Милея, пропуская Арнику внутрь, – Проходи скорее, ночи стали холоднее…

Быстро прошмыгнув внутрь, девушка почувствовала аромат травяного чая и грибного супа. Он медленно растекался по крошечной хижине, заполняя все пространство. Живот Арники предательски заурчал, и Милея тут же ухмыльнулась.

– Голодная? Опять ничего не ела? – травница устало вздохнула, беря глубокую тарелку. Она ловко наполнила ее содержимое, протягивая подруге.

– Солн бранил тебя. Ты опять не заперла дверь ночью? – вдыхая аромат предложенного супа, произнесла Арника.

– А должна? На старом кладбище давно ничего не происходит. Да и кресты выжжены на всех домах… Что ему еще нужно? – пробурчала Милея, отпивая из своей чашки, – Я вообще думаю, все это глупости…

Арника присела на старую табуретку, прислонившись спиной к стене. Она рассматривала плавающие в миске нарезанные грибы и свежую зелень. От этого разговора аппетит вмиг исчез, и девушка устало вздохнула. События давно минувших дней все еще всплывали в ее голове, приходя в многочисленных кошмарах. Съев из вежливости несколько ложек предложенного супа, Арника отставила свою тарелку.

– Ты здесь не так давно. Но что-то действительно происходило в Кроускове. Я до сих пор вижу те события в кошмарных снах.

– Но ты же была ребенком? – перебила Арнику подруга, – Дети зачастую приукрашивают происходящее…