Я понимал, откуда растут ноги этих многочисленных доброжелателей, и на душе делалось приятно. Куракин боялся, значит, все шло именно так, как и должно было. А когда Миша, частенько отирающийся в библиотеке, прибежал растрепанный и с лихорадочным блеском в глазах стал рассказывать еще об одном происшествии, стало совсем весело.

– В общем, пришел этот самый Аганин – и давай требовать все книги о рогатках.

– И что? – руноведение сразу ушло у меня на второй план.

– Да ничего. Оказывается, у нас есть куча книг по зельям, заклинаниям, мифологии, артефактам, но вот про рогатки почему-то нет.

И все же за день до дуэли Куракин обзавелся необходимым метательным оружием. Где он его взял – никто нам, конечно, не сказал. Школьные домовые вряд ли стали бы помогать зазнавшемуся высокородному, однако факт оставался фактом.

К исходу обозначенного времени, после пробежки, которая не казалась таким уж жутким занятием, школа стала собираться на пустыре со скошенной травой. Козлович оказался прав: дуэли были явлением редким, и до них старались не доводить. Но если случалось подобное представление, то его не мог пропустить никто из учащихся.

Помимо куратора, из учителей присутствовал сутулый Петр Семенович, незнакомая мне еще медсестра – пухлая бабушка с седыми волосами, уложенными в косу, и – вот сюрприз! – Елизавета Карловна. Не думал, что подобное ей будет интересно. Учеников я не считал и не всматривался в них. Казалось, тут были почти все, включая третьекурсников.

Нервничал ли я? Несмотря на уверенность в собственных силах и оружии, да, очень. Возле Куракина толкались товарищи, будто поглаживая высокородного, при этом не касаясь его. Терлецкая стояла поодаль, рядом со своей подругой, словно происходящее ее не волновало. А ведь именно она была идейным вдохновителем дуэли.

– Чары на физическую защиту, – негромко сказал Байков, глядя не на холодную красавицу, а на Куракина. – Тебе придется очень постараться. С первого раза ты его не пробьешь. Макс…

Димка замолчал, засунул руку в карман и выудил оттуда кольцо. Массивное, больше похожее на оловянное, сплошь в мелких царапинах, украшенное непонятным камнем.

– Первый артефакт, который сделал мой отец, – объяснил он, – позволяет проявить и направить магические силы. Оно, конечно, слабенькое, но до сих пор неплохо работает.

Димка хотел еще что-то сказать, но запнулся, и его глаза почему-то наполнились слезами. И мне кажется, дело было как раз в том, кому это кольцо раньше принадлежало.

Он лишь торопливо добавил в конце:

– На время поединка.

– На время поединка, – повторил я, – спасибо.

Байков кивнул, что-то выискивая на земле, и отступил назад.

Стоило ему удалиться, как рядышком появилась Зыбунина. Катя все это время почти не разговаривала со мной. Собственно, у нас и тем-то особых для беседы не было. Ну, сидим за одной партой, и что? Она витает в своем мире, я в своем. О данном обещании тоже напоминать не хотелось. Как бы это вообще выглядело? В какой-то момент я даже решил, что она забыла или уже пожалела о сказанном. Выходило, что нет.

Пальцы Зыбуниной словно порхали вдоль моего тела. Она не касалась меня, но я чувствовал жар ее рук. Волосы на коже встали дыбом, а внутри появилось странное воодушевление. Волны тепла накатывали одна за другой с каждым новым взмахом ведьмы. И что интересно, глаза Кати становились все более зелеными, словно два крупных изумруда, найденных на рассвете.

– Основная защита физическая, но еще я наложила пару стихийных. На всякий случай, – шепнула она.

Я даже поблагодарить не успел.

– Стороны готовы? – спросил Козлович.