Потирая ушибы, Родион удалился к себе. И Егор в который раз уже почувствовал себя со всех сторон виноватым.

Расставаться со своей пассией в угоду брату Егор ни в коем случае не хотел. Но сейчас, увидев поникшие плечи Родиона, Егор вдруг понял, насколько жестоко демонстрировать перед братом свой удачный роман с шустрой красавицей.

Расстроенный Егор направился в свою комнату.

Юлька уже успела включить музыкальный комбайн и теперь развалилась на диване, лежа на животе и болтая ногами в такт музыке.

– Ну зачем, зачем тебе понадобилось дразнить его?! – закричал Егор, сдвигая девушку и освобождая место для себя.

Прижатая к спинке дивана, Юлька игриво взвизгнула, но Егор не собирался устраивать возню.

– Ты же знала, что он зол на тебя, так неужели тебе трудно было подождать меня внизу?! – рассердился Егор.

– Меня не очень волнует, что он обо мне думает, – серьезно сказала она. – Неврастеник ненормальный…

– Не смей больше ему хамить! – приказал Егор.

– Вот еще! Он у тебя такой ранимый? – Юлька скривилась, но вглядевшись в лицо Егора, поспешно пообещала: – Хорошо, впредь я буду повежливее.

Она откинулась назад, призывно глядя на Егора, но он все еще был на взводе и поэтому с досадой отвернулся, успокаиваясь.

Юлька оглядела комнату и уверенно сказала:

– Знаешь, твой брат прав, что гонит меня. Когда я смотрю на такую роскошь, мне начинает казаться, что я на все готова, чтобы здесь поселиться. Я согласна даже родить от тебя.

– Смелая ты женщина, – заметил Егор в ответ на ее полный алчности намек. – Но я слишком порядочный человек, чтобы позволить тебе свалять дурочку. Ты же знаешь, все не мое. Эта квартира принадлежит брату, и все прочее тоже.

– И ты сам, похоже, тоже ему принадлежишь, – презрительно фыркнула Юлька. – Быть уборщицей и кухаркой у знаменитого брата, терпеть его издевательства… И все ради его вшивых денег?

– Мне не нужны его деньги, – серьезно сказал Егор. – Но он сам так постановил: поскольку все, что я для него делаю, не оставляет мне почти никакого свободного времени, чтобы зарабатывать где-то еще, он платит мне столько, сколько считает нужным… И если честно, вряд ли я нашел бы такие отличные деньги где-то в другом месте.

– Может, ты ему и колыбельные поешь?

– Бывает, – уклончиво усмехнулся Егор.

– И после всего этого еще и женщину не приведи?! – укоризненно сказала она, качая головой. – Безобразие! Ездит на тебе, и ножки свесил, а ты его защищаешь!

В прихожей захлопнулась входная дверь.

– Действительно ушел… – озадаченно проговорил Егор.

– Ничего. Пусть проветрится, – отмахнулась Юлька.

– Да нельзя ему уходить одному, – встревожился Егор.

– Ну конечно. "Забодают его зайцы, злые мухи загрызут…" Мне уже кажется, Егор, что я влюбилась в параноика! – Юлька не на шутку разгорячилась. – Неужели ты всю жизнь будешь на него пахать и дрожать за каждый его шаг?! Ты даже не параноик, ты просто-напросто холуй!

Возможно, пару лет назад, такие горячие слова оставили бы Егора равнодушным, но сейчас неприятное словечко обожгло словно пощечиной. Однако терять хладнокровие ему не хотелось, и он твердо возразил:

– Я не холуй, Юлька. Я – Страж.

– Ба-атюшки! Да таких стражей – рубль за ведро! По барам шатаются, работу ищут… – пожала плечами Юлька.

– Ты не понимаешь… – нетерпеливо начал Егор.

– И понимать не хочу!.. Надоело спорить! – неожиданно заявила Юлька, прищурившись. – И вообще, я пришла сюда не о нем разговаривать! Я думала, ты меня хоть поцелуешь прежде, чем читать нотации о том, как мне вести себя с откровенными хамами!.. Обними-ка меня!

Но Егора теперь было не купить ни глазищами, что вспыхнули вдруг натуральным голодным блеском, ни нежным голосом.