, включение в правовую систему государств более эффективных механизмов воздействия на организованную преступность, создание единой правовой и информационной базы, выработку единой процедуры привлечения к ответственности и другие меры[144]. В то же время процесс интеграции сопровождается стремлением к унификации законодательства стран – участниц Европейского Союза в части определения преступными тех или иных видов деяний и установления санкций за их совершение, определения различных уголовно-правовых, государственно-правовых и иных понятий, связанных с включением соответствующих норм об уголовной ответственности в законы отдельных государств, и т. д.

Унификация и дифференциация

Унификация и дифференциация – это, как уже упоминалось, два важнейших направления законодательной политики, два взаимообусловленных, сдерживающих противовеса в системе законодательного регулирования. Они обеспечивают смысловое единство и вариативность закона, позволяют правовым нормам реагировать на максимально большее число постоянно изменяющихся общественных отношений. Представляется, что это парные категории, настолько тесно взаимосвязанные между собой, что их раздельное существование немыслимо[145].

Как уже было отмечено, суть унификационного процесса – в обеспечении единообразия, упрощении формы правовых актов и практики их применения. С помощью унификации достигаются терминологическое единство и согласованность действия правовых норм.

Дифференциация (от латинского «differentia» – «различие») определяется как «разделение, расчленение, расслоение чего-либо на отдельные разнородные элементы, части, формы, ступени»[146].

О. Н. Садиков определяет дифференциацию как регламентацию различных общественных отношений, являющихся предметом отдельных отраслей права, «посредством системы норм и нормативных актов, учитывающих особенности этих отношений»[147], а также «введение специальных правовых норм в зависимости от состава участников и существа регулируемых отношений… естественным следствием которого является значительное увеличение числа действующих нормативно-правовых актов»[148].

М. К. Юков понимает под дифференциацией «расщепление, расслоение норм права, разветвление правового регулирования, в некоторых случаях – разделение норм и появление на этой основе новых в целях более детального конкретизированного регулирования, а следовательно, приобретение нормами особых специфических черт»[149].

С. В. Поленина говорит о том, что «процесс дифференциации проявляется прежде всего в членении самой системы права на отрасли, подотрасли, институты и субинституты»[150].

Применительно к гражданско-правовому регулированию С. С. Алексеев определяет дифференциацию как «распределение гражданско-правовых институтов по связанным между собой структурным подразделениям, отражающим особенности отдельных разновидностей имущественных отношений»[151].

В юридической литературе, посвященной вопросам дифференциации, зачастую речь идет о дифференциации ответственности или иных мер государственно-правового реагирования в отношении субъектов в зависимости от характера правоотношения. Для уголовно-правовой науки характерна та же особенность – абсолютное большинство исследований посвящено дифференциации ответственности и наказания в уголовном праве.

Так, В. И. Курляндский и Ю. Б. Мельникова понимают под дифференциацией установление в законе различных видов (форм) ответственности и наказания «в зависимости от наиболее типичных свойств, характеризующих в обобщенном виде различные группы правонарушений»[152]. П. В. Коробов определяет дифференциацию ответственности как «операцию деления ответственности на части»