Прежде чем выйти из номера, Харьеро достал из кейса фломастер и аккуратно извлек из яркого футляра радиовзрыватель. Надорвав бархатную внутреннюю обивку дипломата, прилепил взрыватель к пластиковой взрывчатке, составляющей основу кейса, под подкладкой которого было спрятано два фунта пластида. Захлопнув крышку, Харьеро уверенно направился к выходу.

Отель по-прежнему был пуст, внизу у стойки портье уже стоял незнакомый сержант-латинос. Отдав ему ключи, Сальваторе Харьеро, насвистывая незатейливую мелодию, вышел из холла.

Возле штаба двое часовых не удостоили его даже беглым взглядом, в дневное время сюда все проходили беспрепятственно.

– Мне к начальнику штаба, – обратился Харьеро к первому попавшемуся в штабе офицеру.

– Вам в конец коридора, – на ходу бросил тот.

Возле кабинета начальника штаба дивизии собралась внушительная толпа командировочных офицеров...

Отыскав свободное место, Харьеро присел возле моложавого смуглолицего полковника. Спустя несколько минут он обратился к нему:

– А где все начальство?

– Как где? – удивился полковник. – На утреннем построении.

– Н-да, – хрипло произнес Харьеро, – я еще успею покурить.

Полковник окинул его внимательным взглядом и доброжелательно улыбнулся.

– Вы здесь впервые?

– К сожалению, – последовал ответ.

– Тогда по лестнице поднимитесь на крышу – это специально отведенное место для курения, – посоветовал полковник. – Но поторопитесь, построение продлится еще минут десять.

– О, спасибо, – поблагодарил Харьеро, оставляя в своем кресле кожаный кейс. Быстро миновав несколько лестничных пролетов, лже-Сальваторе оказался на плоской крыше штаба. В это время здесь было пусто.

Достав сигарету, Харьеро приблизился к металлическому ограждению. Отсюда вся территория базы просматривалась как на ладони. Прямоугольные двухэтажные коробки казарм окружали огромную площадь плаца, где сейчас выстроилось пятнадцать тысяч солдат и офицеров дивизии. За казармами замерла боевая техника – танковые парки, где были размещены основные американские танки «Абрамс», которые стояли чуть ли не впритык друг к другу; за ними шли парки броневиков, самоходной артиллерии, ракетно-зенитных установок, грузовых машин. Далее тянулись коробки складов арсенала.

С противоположной стороны от плаца раскинулась большая вертолетная площадка. На асфальтовых квадратах стояла дюжина тяжелых транспортно-грузовых вертолетов «Чинук» и пара командирских легких вертолетов «Джейтрэйнджер».

Харьеро с удовольствием затянулся первой утренней сигареллой. Еще раз оглянувшись, он открыл потайное окошко в корпусе зажигалки – там находилось дистанционное управление радиовзрывателей. Глубоко затянувшись, Харьеро нажал кнопку. В ту же секунду здание штаба буквально подпрыгнуло от раздавшегося внутри взрыва, со звоном полетели стекла. В кейсе находилась пластиковая взрывчатка повышенной мощности, и вряд ли после взрыва там кто-то уцелел. В небо поднялись клубы пыли и дыма, в одно мгновение на базе стихли все звуки, наступила звенящая тишина, которую в следующую секунду разорвал грохот более мощного взрыва. Это было подобно пробуждению вулкана. Огромный столб огня взвился на сотню метров, вынося с собой осколки артиллерийского арсенала, затем ударная волна пошла вширь, круша парки с техникой, казармы, другие строения.

Сбитый с ног ударной волной, Триш подскочил...

Началось настоящее светопреставление – огромная толпа людей разбегалась по всей территории базы и, подобно муравьям в подожженном лесу, хаотично металась.

Когда волна детонации достигла танкового парка, квадратные «Абрамсы» с полными боекомплектами стали взрываться со страшной силой, разбрасывая осколки брони на сотни метров. Это была смертоносная цепочка взрывов. Вслед за танковым парком взлетели на воздух артиллерийские батареи, затем ракетно-зенитные. Это было самое страшное – ракеты не взрывались на месте, они стартовали с установок и поражали строения вокруг зенитного парка.