Какое-то время я глупо лыбился в экран, поглядывая в сторону кухни, в надежде, что Вика подаст оттуда какой-то знак, но она поедала пирожки и не проявляла к звонку своего коллеги никакого интереса.

– Вы, наверное, Александр? – спросил наконец Борис. – Виктория давно выехала, вы не в курсе? Мы ждем ее в доме жертв, не начинаем…

Сначала я хотел соврать, что Вика в пути, но сама Виктория вдруг начала что-то показывать руками, как будто выкручивала из воздуха лампочки, и я в конце концов сказал правду, так и не поняв, что конкретно она имеет в виду: надо ли потянуть время или исполнить танец с кастаньетами.

Виктория была на месте, но только не на месте преступления, где следователь планировал пройтись по подъезду и опросить возможных свидетелей, а на своем рабочем месте, адрес которого по негласному договору с ее непосредственным начальством совпадал с адресом прописки. Другими словами, Виктория работала дома.

Не спрашивайте, как она это устроила. Удивлялись весь Следственный комитет совместно с прокуратурой. Я знаю только одно: если речь заходила о том, чтобы не расставаться с любимым другом и соратником – диваном, Виктория могла проявить чудеса дипломатии.

Следующий жест был более чем прозрачен: Вика покрутила пальцем у виска и показала на меня пальцем.

– И что она о себе думает… – начал Борис, поднимаясь по интонационной лестнице все выше и выше, но в этот момент Вика наконец появилась на экране из-за моей головы, брякнув как ни в чем не бывало: «Привет!»

– Привет, – изогнул брови следователь. – Мы вообще-то из-за тебя на час задержали.

– Слушай, а давай сделаем так, – бодро начала Вика. – Оставь скайп включенным, и я все услышу и увижу, что мне надо увидеть и услышать. Я просто только что из университета, не успеваю, кажется, подъехать, – выдала Виктория, хлопая накрашенными ресницами и кокетливо откидывая челку со лба.

Глядя на багровеющее лицо следователя, я мысленно зажмурился.

– Слушай, отличная идея, – передразнил Борис ее легкомысленный тон, но в следующую секунду спросил уже без улыбки: – Почему не поехала сразу к нам, как договаривались?

Поняв наконец, что закос под дурочку не сработал, она взяла паузу на несколько секунд.

Как всякий человек, тщательно скрывающий от посторонних глаз сакральное отношение к собственной личности, Вика могла сколько угодно шутить и иронизировать над собой, но терпеть не могла, когда ее откровенно щелкали по носу, даже когда она была очевидно не права. Сейчас был именно такой случай – на все сто пятьдесят процентов, – однако она все равно ринулась в атаку.

– Просто я подумала, что нет особенной разницы между скайпом и личным присутствием. – Вика склонила голову, продемонстрировав, как тугие блестящие спирали кудрей роскошной волною перекатываются через плечо. – К тому же по не зависящим от меня обстоятельствам мне пришлось задержаться в университете, и я подумала, что вы уже начали без меня.

Она сделала контрольный поворот головы и умильно поджала губы, но только все это ни черта не действовало. Наоборот, Борис только больше рассвирепел, и его длинное щекастое лицо стало похоже на огромную красную картофелину. Следователь оказался не так прост, как казалось на первый взгляд.

– А трубку почему не брала? – ледяным тоном поинтересовался следователь.

Виктория махнула рукой и проговорила, оправдываясь немного капризно:

– Борь, ну не слышала я. На ученом совете была. Давно договорилась, поехала, задержали. Ну что сейчас судить-рядить? Поставь телефон в карман камерой вверх, да и дело с концом я все прекрасно услышу и так.

Мне было неловко сидеть между ними. Когда Вика вспоминала о своей красоте, она чудовищно переигрывала.