Некоторое время мы притирались, привыкали друг к другу. Это как в стрельбе. Острота зрения или что-то ещё не так важно. Главное – чувство оружия и зрительная память. Когда стреляешь из собственного пистолета, который хорошо знаешь – результат всегда лучше, чем когда это пистолет чужой, пусть даже точно такой же.

С Моей Гитарой мы вместе уже двенадцать лет. Срок! Само собой, я привык не только к ней, но и к нашим разговорам. То есть, я же объяснял – не разговорам, а обмену мыслями и смыслами. Что, в общем, одно и то же.

Но теперь она молчит.

Я вынул Мою Гитару из персональной стойки и взял пару аккордов. Молчит, сука! И эта тишина – хуже, чем в сурдокамере. Такое ощущение, что мне высушили мозг. Что в голове у меня – мешочек с крахмалом, который у звуковиков имитирует скрип снега…

Аккорды я, конечно, услышал. Но это звучал металл струн, звучало дерево корпуса. Обычным звуком, как у любой из двух десятков приличных не дешёвых гитар, висящих рядом.

Пальцы сами побежали в арпеджио по всему грифу. И? Сколько угодно. Ничего астрального, голимая техника с математикой.

Мастеру моего уровня нет нужды специально упражняться. Я часто выступаю, и мне достаточно короткой разминки, а потом концерта для того, чтобы всегда быть в форме. Плюс ещё пишу саундтреки к фильмам, музыку для кино и рекламы, работаю в студиях с другими музыкантами… Гимнастики хватает. Сидеть по восемь, по десять, по четырнадцать часов в день и до одури ковырять гитару – это для начинающих. Сначала ты работаешь на технику, потом – она на тебя.

Всякие музыкальные затеи крутятся в голове и ждут именно того момента, когда я выйду на сцену. Если думать: «Сейчас я нажму сюда, а теперь сюда и сюда» – ничего не успеешь. Поэтому пальцы как будто сами исполняют, что надо. Что я думаю и чувствую сейчас, сию секунду. Каждый раз по-разному…

…ведь если всё время играть одно и то же, можно сдохнуть со скуки. А публике это зачем? Если надо – пусть слушает записи. На то и фонограмма придумана.

Мастерство – не в скорости, с которой ты шпилишь: многие вещи намного сложнее сыграть медленно, чем быстро. Мастерство не в памяти: какой кайф от пассажей, вызубренных раз и навсегда?

Мастерство – в импровизации. Потому что это – настоящее творчество. Импровизируешь? Ты музыкант. Шпилишь то, что заучил и вбил в пальцы? Ты лабух. Ремесленник с инструментом. Врубай фонограмму и не мучайся. Бекарасы на сцене, кстати, обычно так и делают…

А вот хорошая аппаратура музыканту очень кстати. По-фирме́ обработать звук – тоже в кайф. Это же сначала внутри услышать надо, а потом сообразить, как сделать то, что слышал!

Ладно, не хочет Моя Гитара общаться – её дело. Поработает молча. Я мстительно ухмыльнулся. Мне же надо проверить новый гитарный процессор? Надо. Штука дорогая, прислана под заказ. В гастрольном туре поменять – возможности не будет: негде и не на что. Раньше для такого малопочтенного, технического дела я бы взял какую-нибудь лопату попроще, но… пусть молчунья отдувается.

Я распаковал навороченный процессор гитарных эффектов – педаль, попросту говоря, – подключился к усилителю и пошёл гонять по струнам туда-сюда, переключая режим за режимом. Стандартные и вечные искажённые звуки Distortion и Overdrive, добавленный к ним Tri-chorus… Ничего, сто́ящая вещь.

По телевизору журналюги обсасывали недавние дела: в провинциальном клубе во время праздника загорелся пластиковый декор, и полторы сотни человек просто задохнулись едким дымом, не успев выбраться наружу. На столах остались салфетки, которые даже не обгорели – то есть, полыхало не особо. Мутная история… Мне рассказывали, что в смерти людей виноваты вроде как бекарасы из чиновников. Взятки, взятки… Самый Главный руководитель хмурился и грозил репрессиями. А хорошо бы всё это случилось на вечеринке бекарасов, подумал я. Натолкать в такой вот клубец полным-полно пидоров-обломщиков, и…