Что же я предпринял, чтобы разрядить готовую взорваться бомбу конфликта? Я посвятил обеих женщин в «тайну щекотки» (см. следующую главу). Чем больше они узнавали об интроверсии и экстраверсии, тем меньше оставалось недовольства. На том месте, где они ожидали увидеть личного врага, оказался просто другой темперамент. С этим уже можно было жить.

Разумеется, в конце они не стали друзьями, но снова были в состоянии договариваться о закрытии форточки без электронной переписки.

Представьте себе человека, который очень чувствителен к щекотке. Во время ходьбы он чувствует, как майка щекочет его тело, и это ощущение заставляет его улыбаться. Но что произойдет, если его будет щекотать сразу несколько человек одновременно? Получит ли он от этого удовольствие?

Нет! Он будет вопить, хватать ртом воздух и чуть ли не терять сознание. Будучи не в состоянии вынести столь сильный раздражитель, он вырвется и убежит! Легкая щекотка оживляет его, а сильная – истощает. Благодаря экстремальной чувствительности ему достаточно получать извне лишь самую легкую щекотку. А те места, где его поджидают сразу несколько рук, готовых защекотать до смерти, он будет обходить стороной.

А теперь представьте себе другого человека, который почти не боится щекотки. Прикосновение одежды к телу его никак не стимулирует. Однако ему хочется получить эти ощущения. Чтобы доставить такому человеку удовольствие, его нужно как следует пощекотать, желательно в несколько рук сразу.

Уже в 1960-е годы психолог Ганс Юрген Айзенк выдвинул тезис, который к настоящему времени подтвержден средствами современной неврологии: у каждого человека есть определенный уровень возбудимости, который он воспринимает как оптимальный. Каждому хочется испытывать возбуждение, но не перевозбуждение. И этой психологической зоны комфорта люди одного типа (экстраверты) достигают за счет раздражителей извне, а другого типа (интроверты) создают такие стимулы внутри себя.

Представьте себе, что мозг интроверта боится щекотки. Он очень активен и сильно реагирует на гормон счастья дофамин. Малой дозы этого нейротрансмиттера достаточно, чтобы стимулировать интроверта и чтобы он почувствовал себя счастливым. Точно так же, как человек, чувствительный к щекотке, отзывается на малейшее прикосновение, мозг тонко реагирует на раздражители, поступающие извне, – на каждое слово, каждую улыбку, каждую гримасу, каждый запах, каждое движение, каждый световой блик.

Интроверт предпочитает ситуации с минимумом раздражителей, потому что сильные внутренние импульсы в сочетании со слабыми внешними создают в нем оптимальный уровень возбудимости. Наполненное существование для интроверта – это разговор с другом, прогулка на природе, размышления в кресле-качалке. Ему никогда не скучно с самим собой. В его голове крутятся мысли, эмоции и впечатления.

Но что произойдет, если к высокому уровню внутренних раздражителей добавить большое количество внешних? Если мир вокруг интроверта начнет гудеть, словно пчелиный улей, например на различных конгрессах, вечеринках или просто в общественном транспорте? В этом случае мозг вырабатывает слишком много дофамина и создается такая же ситуация, как с человеком, боящимся щекотки. Чрезмерно высокий уровень возбудимости истощает интроверта. Ему срочно нужно побыть в одиночестве, чтобы пополнить запасы энергии.

Среди интровертов выделяют два типа. У одних доминирующим является левое полушарие мозга, а у других – правое. Первые являются приверженцами логики. Их эмоции кипят на малом огне, они любят детали и обходятся небольшим количеством контактов с другими людьми. Тот, кому такие люди нравятся, считает их целеустремленными и эффективными, а тот, кому не нравятся, – холодными и упрямыми. Типичные профессии людей такого типа: инженер, бухгалтер, специалист по базам данных, разработчик программного обеспечения.