Поттинг посмотрел на время и дату, значившиеся на фотографиях с места происшествия.

– Шеф, эти снимки сделаны в половине одиннадцатого вечера в понедельник. В это время мы с констеблем Уайльд опрашивали майора Фордуотера в аэропорту Гэтвик. Получается, что у него надежное алиби, так ведь?

– Ну да, полагаю, что так, – согласился Грейс.

– Что нам точно известно, сэр? – спросила констебль Уайльд, снова почувствовав себя неуютно при взгляде на фотографии. – Какова причина смерти?

– После вскрытия мы будем знать больше, – ответил Грейс. – Мюнхенская полиция заинтересовалась показаниями соседки, которая заметила в коридоре некоего мужчину: он шел в сторону квартиры Лены Уэлч незадолго до того, как ее обнаружили мертвой. Полагаю, женщина дала достаточно подробное его описание, включая красную обувь, и начальник мюнхенской бригады криминалистов работает с ней над составлением фоторобота.

– Я ведь уже говорил, шеф, хотя Фордуотер и бывший солдат, и до сих пор может самостоятельно добраться до туалета, но сейчас он не способен никого убить, особенно если речь идет о преступлении, совершенном в понедельник вечером в Мюнхене. Если только он не способен телепортироваться.

– Думаю, Норман, версию с телепортацией мы можем отбросить.

Грейс снова посмотрел на Уайльд, и та опять кивнула:

– Тут я полностью на вашей стороне, шеф.

26 сентября, среда

– Итак, Сьюзи Драйвер, как же вы меня вычислили? – поинтересовался Тоби Сьюард. История показалась ему довольно забавной и одновременно настораживающей.

Он включил громкую связь, чтобы не отрываться от приготовления пищи.

Сьюзи тем временем сидела на диване в гостиной уединенного викторианского особняка на Сомерхилл-авеню в Хове, с видом на Сад источника Святой Анны по ту сторону улицы, на его теннисные корты и ухоженные лужайки. Она погладила йоркширского терьера Бастера, свернувшегося клубочком рядом с хозяйкой, размешала ложечкой кофе и только потом ответила:

– По правде сказать, это было не так уж и сложно – с помощью одного друга моего сына, слегка сдвинутого на компьютерах. Знали бы вы, сколько у вас поклонниц… и не просто поклонниц, а дам, очарованных вами, включая и меня, женщин, мечтающих провести с вами остаток жизни.

– Ну и повезло же мне!

– Повезло? Нет! – отрезала Сьюзан. – Вы помните наш разговор по скайпу?

– Какой еще разговор?

– Я так и думала, что это были не вы. Мы разговаривали по скайпу десять дней назад, как раз перед моим отъездом в отпуск.

– Быть этого не может.

– В субботу, пятнадцатого сентября. Вы, или, вернее, Норберт Петерсен, еще признались мне тогда в неугасимой любви.

– В субботу, пятнадцатого сентября, мы с супругом плавали в Эгейском море, и там не было Интернета.

– Это вы так думаете, – добродушно заметила Сьюзи. – Но я-то знаю, что все было иначе. Вы заливались соловьем: говорили, как вам нравятся мои глаза, волосы, лицо. Сказали, что уехали по делам в Бахрейн и ждете не дождетесь возвращения в Англию, чтобы заключить меня в объятия. Вы были таким фривольным, доктор Петерсен… или мистер Гриффитс?

– Доктор Петерсен?

– Вы ведь геолог, правильно?

– Эй, отмотайте назад! Я геолог?!

– Да.

– Никакой я не геолог и вообще ничего в этом деле не понимаю. Я мотивационный оратор, веду бизнес-семинары.

– Ну это вы теперь так говорите.

– Что значит «теперь»?

– Не желаете посмотреть тот разговор? Я записала все на видео. Отправить его вам?

– Очень хотелось бы взглянуть.

– Файл очень большой, придется использовать протокол передачи.

– Жду с нетерпением.

– Думаю, вы найдете там много интересного.

– Черт! – вдруг вскрикнул Тоби.