Волков знал, какие струны нужно задеть во мне и заставить играть по своим правилам. Теперь я подчиняюсь ему. Вынужденно и без особого желания. Ведь пойти против, значит, оказаться в безвыходной роли Тони.

Бедняжку жизнь совсем ничему не учит. Порхает мотыльком возле открытого огня и в итоге сгорает.

– Не хочу торопить, но сейчас далеко не лето.

Моргаю, глядя на Волкова у открытой двери машины. Красив черт. Настолько пугающе прекрасен, что завораживает. Колдовство его серых глаз с золотым ободком по истине феноменально. Оно неосязаемо, но проникает прямиком под кожу, смешивается с кровью и видоизменяет ДНК. Ты уже не можешь быть прежним, проведя хотя бы минуту рядом с Волковым.

Делаю поверхностный вдох. Спускаюсь по лестнице и забираюсь в салон, приподняв платье до нижней границы колен.

Дверь захлопывается. Гляжу на величественный особняк с большими окнами и мысленно прощаюсь с прошлым, которое было до моего прибытия на этот вечер.

Уже ничего не будет по–старому. Я умудряюсь за несколько часов увязнуть в непроглядной пропасти по имени Александр Волков.

– Едем в «Ривер Парк».

Командует Волков, составив мне компанию на заднем сидении. Водитель без вопросов объезжает клумбу со статуей Геракла в центре и покидает частную территорию через кованые ворота.

– Почему Геракл?

Не хочется пребывать в тишине и изводить себя страшными мыслями.

– Знакома с его подвигами?

Естественно, киваю.

– Какой нравится больше всего?

– Укрощение Критского быка.

– Любопытно, – касается щеки с иссиня–черными волосками, – я думал, тебе по душе усмирение Цербера.

Непонимающе свожу светлые брови. Волков продолжает задумчиво растирать лицо. Длинные пальцы, словно по клавишам фортепиано бегают. Я и мелодию улавливаю. Что–то в духе Баха или Бетховена. Немного мрачное, немного таинственное и определенно полное боли.

– Я просто когда–то мечтала отправиться исследовать пещеры. Мне близка по духу эта атмосфера.

– Судя по твоему внешнему виду, тебе ближе королевские балы, нежели земные недра.

Кладет руку мне на бедро. По–хозяйски пересекая границы дозволенного.

Минуту шелохнуться боюсь. Только и слышу монотонные удары сердца. Они в ушах, груди и где–то в области солнечного сплетения. Под ребрами неистовое жжение. Срочно нужен хороший абсорбент.

– Не представляю тебя с фонариком во лбу и рюкзаком на спине.

Заканчивает он, а я вцепляюсь пальцами в его ладонь и сталкиваю ее. Через мгновение повторяет фокус и уже более нагло сминает бедро, пуская жар по всему моему телу.

Во мне по щелчку вспыхивает пламя ненависти. Я не Тоня и не девочка с одной извилиной.

– Опусти перегородку, Кость.

Просит наглец и водитель нажимает кнопку в середине руля.

Я сглатываю. И не успеваю подумать даже секунды, как оказываюсь верхом на Волкове. Его горячее дыхание набрасывается на меня внезапно и полностью обезоруживает. Тонкая ткань платья плавится, я ощущаю себя голой и полностью беззащитной.

– Сволочь…

Выдыхаю уничижительно и хочу соскользнуть с его колен.

– Сидеть. – Цокает.

– Ты совсем с ума сошел? – хлопаю густыми ресницами. – Отпусти меня!

Но Волкову плевать. Накрывает крепкими ладонями мой зад и совершенно серьезно произносит:

– Я же сказал, что ты будешь играть по моим правилам?

– Но это не дает тебе никакого права меня лапать!

Бью его по наглым рукам и спрыгиваю на сиденье. Волков саркастично усмехается, достает из внутреннего кармана пиджака черную флешку.

– Посмотри, что здесь и сообщи мне завтра за ужином в семь.

– Что?

Мы уже в городе. Точнее в самом его элитном районе. Высотное здание с зеркальным фасадом огорожено высоким забором. На блокпосте два здоровенных парня в черной униформе. Без проблем преодолеваем контрольно–пропускной пункт и въезжаем на внушительных размеров парковку. Из окна знакомлюсь с современными видами. Над подъездом стеклянный козырек, закрепленный тонкими металлическими тросами. Раздвижные двери. Придомовая территория хорошо освещена. Незамеченным пройти трудно.