Вот и сейчас, в данный момент, Элис пыталась редактировать очередной заказ. Некто Мадлена X, очень начинающая, судя по стилю изложения, писательница, заказала у Эли литературную редакцию своего первого опуса.

Эля машинально водила курсором по строкам, расставляя пропущенные, убирая лишние запятые и слегка поправляя стиль (по-хорошему надо было переписывать всё полностью, но ей ведь заплатили только за редактирование).

«Ей в затылок дышала идея, что самый главный, так сказать режиссёр, так и остался „непризнанным“ и вышел сухим из воды…» – прочитала Эля очередное предложение и хмыкнула.

Исправила «Ей в затылок дышала идея» на «У неё закрались сомнения» и расставила правильно запятые.

Потом продекламировала вслух:

Снова хмыкнула. «Почему таксиста-то? – мысленно спросила себя. – Для рифмы, что ли?»

И тут же добавила:

– Потому что фрилансер тот же таксист – взял заказ и повёз, повёз клиента, завёз куда-нибудь на кладбище, чтобы больше не видеть этих корявых строк и прочей графомании!

Эля часто разговаривала сама с собой. Ещё с юных лет. Её саму такое нисколько не напрягало, но, когда это происходило в присутствии иных лиц (а это происходило), те самые иные лица слегка напрягались, что, впрочем, саму Элис никак не колыхало.

Она продолжила идти по тексту Мадлены X.

«Емельяненко смотрел на неё в лоб и нервно теребил пальцы», – писала та.

«О боже! – подумала Эля. – Смотрел в лоб, да ещё и теребил пальцы. Как это?»

Исправила на «Емельяненко смотрел на неё, нервно барабаня пальцами по столу».

Но когда ещё через пару абзацев наткнулась на «Они замерли в позе богомола, с широко открытыми глазами от страха», решила, что на сегодня хватит. И вообще, у неё предзаболевательное состояние, вот-вот снова чихнёт, так что хорошего помаленьку и надо немного отдохнуть.

Тем более ничего нигде не горело, Мадлена X дала ей на правку своего шедевра срок в две недели, так что «группы людей, замершие в позе богомола» (Элис внутренне передёрнулась) никуда не денутся.

Эля откинулась на спинку видавшего виды вертящегося кресла, которое жалобно скрипнуло, и полуприкрыла в секундном блаженстве глаза. Пожалуй, она сегодня позволит себе на ужин немного настоящего итальянского сыра. Да-да. Эля представила, как мягкий сыр растекается от жара микроволновки по хрустящей хлебной корочке, и будто бы реально почувствовала этот утончённый запах – ощущение было настолько чётким, что Эля даже вздрогнула, «возвращаясь в себя».

– Фух! – вырвалось у неё. – Вот ещё один аргумент, что заработалась!

Она отклеилась от спинки и снова взялась за мышку: открыла наугад какие-то странички в Интернете и стала бездумно возить курсором по фото.

Но тут Эле вспомнилось, что у неё есть же ещё одно задание, дедлайн по которому уже вот-вот настанет. На днях ей заказали придумать короткий стишок в поддержку начинающих поэтесс, занимающихся в «студии изысканных манер» (да-да, именно так назывался кружок). И она что-то всё откладывала и откладывала. Может, попробовать сочинить сейчас?

Эля открыла чистый листик редактора и попыталась напустить на себя задумчивое и творческое воодушевление. Но воодушевление категорически не напускалось, а вдохновение не приходило. В голове Элис царил абсолютно нерабочий хаос, и обезьяна из известного мема продолжала беспрестанно фигачить там в литавры.

Вот что в итоге после мучительных «схваток» Элис удалось «родить»:

– По-моему, гениально, – хмуро сказала Эля вслух. – Гы-гы…