– Ещё не лучше, – сказала Элис и почувствовала, что её начинает бить нервная дрожь.

Она дотянулась до смартфона и набрала Бьянку.

– Але-у-о-у, – отозвалась та так, будто в сутках было по меньшей мере сорок восемь часов.

– Нужна твоя помощь, – быстро проговорила Эля, заворожённо глядя на тремор своей свободной от девайса руки. – Съездить кой-куда срочно.

– А это кто? – невинно поинтересовалась Бьянка.

– Член в пальто! У тебя мой номер, что ли, не записан? Это я, Элис!

– А я не посмотрела, – призналась Бьянка томно.

– Ты можешь взять сейчас руки в ноги или нет?

– Ну…

– Бьянка!

– Что? Ну, если ближе к ночи.

– До ночи меня уже похитят, обреют и продадут в секс-рабство какому-нибудь шейху.

– Чего-о-о-о?

Эля почти увидела, как Бьянка сейчас удивлённо округляет свои большие коровьи глаза.

– Тьфу на тебя!

– Ты па нармальному-то можешь объяснить? – Бьянка включила девачку-капризу.

– Да гори оно синим пламенем! – в сердцах сказала Элис скорее самой себе, чем подруге.

– У тебя пожар, что ли?

Эля нажала на отбой и аккуратно положила смартфон на стол. Руки у неё уже не тряслись, а в глазах зажёгся хищный блеск.

Квартира номер 1 в доме 24 по улице Морской представляла собой небольшой офис. Обычное дело – предприниматели перестраивают квартиры на первых этажах многоэтажек под небольшие бутики, парикмахерские и так далее. Пятиэтажка на Морской не стала исключением. К самому первому офису, если считать слева, вела коротенькая пристроенная лесенка. Над пластиковой дверью входа располагалась лаконичная вывеска:

«Матушка Марфа: ведунья и медиум в пятом поколении».

И ниже, маленькими буковками:

«Снятие порчи, венца безбрачия, предсказания будущего, воскресенье – выходной».

Элис беспомощно посмотрела по сторонам, будто бы хотела поделиться с кем-то дикостью происходящего. Но в обозримом пространстве не было ни единого прохожего; начинало смеркаться, а 24-й дом стоял слегка на отшибе, вдали от людных тротуаров. Лишь под корявым тополем сидела лохматая дворняга и, высунув длинный язык, шумно дышала, подозрительно рассматривая потенциальную посетительницу ведуньи.

Эля тряхнула головой и взбежала по короткой лесенке. Она взялась за ручку, потянула дверь на себя, и та, открываясь, оповестила о гостье звоном архаичного колокольчика.

Элис ожидала увидеть в помещении нечто вроде салона колдуньи: приглушённый свет, горящие свечи, знаки пентаграммы, чёрный ворон, сидящий на жёрдочке. Но всё оказалось с точностью до наоборот. Комнату для посетителей заливал тёплый яркий световой поток, лившийся из современных люминесцентных потолочных ламп. Ближе к окну стоял стандартный офисный стол, на котором расшеперился соединительными проводами тыл компьютерного монитора. Рядом с клавиатурой лежала тоненькая файл-папочка; больше на столешнице ничего не было. По обе стороны стола располагались два больших кожаных кресла на вращающейся ноге. Кресло хозяйки пустовало.

Остальные детали обстановки (шкафчики, полочки, тумбочки) только усиливали впечатление, что ты попала на аудиенцию к юристу или в бюро по продаже недвижимости. Никаких вам хрустальных шаров или разбросанных в кажущейся беспечности карт Таро.

– Проходите, проходите, девушка милая, – услышала Эля вкрадчивый голос над своим ухом и чуть не подпрыгнула от неожиданности, настолько бесшумно к ней кто-то подкрался.

Она затравленно обернулась и увидела хоть и сморщенную, но улыбающуюся физиономию, надо полагать, ведуньи и медиума в пятом поколении. Старушенция была худенькой и невысокой, а иссушенной кожей лица сильно напоминала сухофрукт.

Хозяйка проводила посетительницу до гостевого кресла, а сама, довольно резво обежав стол, уселась напротив.