– Какая разница между часовыми поясами?

– Восемь часов, – тихо ответил Рон, буравя взглядом стол. Он сжал собственные плечи и опустил голову, пытаясь унять подступающую дрожь. Близился вечер, а значит, там только занимался рассвет. Прошла целая ночь, и Рон не знал, что произошло за это время.

Произойти действительно могло действительно что угодно. Возможно, что-то произошло и в Нью-Йорке.

Уилл тряхнул головой и убрал волосы от лица. Нет, там всё хорошо. Рав ничего не угрожает, а если какой-нибудь Жнец решит пялиться в окна его квартиры, то неравнодушные соседи вполне могут вызвать полицию.

Ожидание было мучительным. Если бы он мог, то попробовал бы вздремнуть, чтобы ускорить время, или, будь у него телефон, залип в экран на несколько часов не отрываясь. Рон продолжал сидеть напротив, тихий и напряженный, словно натянутая струна. Его было страшно как-то побеспокоить, вдруг надорвется, сделает что-то не то.

Стоит держать в голове, что перед ним тот, кто просто так может создать огонь.

Прошло ещё около часа. Рон бесцельно листал ленту в телефоне, положив его на стол, ни во что не вчитываясь и всматриваясь. Уилл тоже смотрел в его экран, но даже не пытался сфокусировать зрение, и следил за быстро меняющимися яркими картинками. Дверь в кухню открылась, и к ним вошла высокая девушка их возраста. Внешность у неё запоминающаяся: удлиненный темный маллет, очень светлые глаза, разрез на одной брови, почти у переносицы, и пирсинг на другой. Такую яркую внешность стереть из памяти будет тяжело, даже если учесть, что людей он запоминает по запаху.

– Ну и кто из вас кто? – спросила она. Уилл представил сначала себя, потом Рона. Она кивнула. – Я Нинке. Моё полное имя, конечно, Катарина, но сокращённое мне нравится больше. Значит, тебя, – она развернулась корпусом к Уиллу, – я потом должна буду кидать в Нью-Йорк.

– Если хочешь, то могу тебе или платить, или что-то приносить.

– Заманчиво. Договорились. С тебя что-то вкусное и сигареты, – она подмигнула ему, улыбнулась и позвала за собой.

Они отправились на улицу. Уилл впервые увидел Улей снаружи. Основное здание оказалось совсем новой пристройкой между оранжереей и очень старой базиликой. Чуть поодаль, около воды, стояла небольшая капелла с невероятной красоты витражными окнами. Из трёх прилегающих к базилике башен не разрушена была только одна, остальные были спрятаны под строительными лесами вместе с восточным крылом, они были только в процессе восстановления. Новое здание не сильно отличалось от старых, но всё равно выбивалось из общей картины. Уилл примерно построил в голове план здания. Жилые помещения в новой постройке, лазарет где-то в переходе к базилике, а помещение с лабоном в сохранившейся башне. Внимательно осматривая здания, он замедлил шаг. Нинке, шедшая первая, повернулась к нему и позвала. Он ускорился, и за зданием увидел большую яму, в которой, вопреки здравому смыслу, что-то располагалось, вниз вело несколько лестниц, а также надстраивался купол.

– Что это?

– Яма, – ответила Нинке.

– Я вижу, что это яма. Что в этой яме?

– Там спортивное поле и стадион. Феликс говорит, что там достаточно удобно, если нет дождя, но я далека от спорта, поэтому мало что могу тебе сказать. Лучше его спрашивай или Эвана, это они там постоянно.

Уилл приподнялся на носочках и попробовал лучше осмотреть яму. Рон тихо стоял поодаль и смотрел на море. Он ссутулился, стал казаться ещё меньше, голова опустилась. Его не интересовал их разговор.

Белла пришла на место последняя. Она не торопилась, медленно пересекая расстояние между Ульем и меловым утёсом, покачивая бедрами. Не дожидаясь её, Нинке рассекла ладонью воздух. Её зрачки вспыхнули голубым светом. Такое происходило со всеми заклинателями. Вслед за движением её руки воздух сгущался, рвался. Прямо посреди ничего появилась самая обычная серая техническая дверь. Белла взялась за ручку.