«Уважаемые соседи, домочадцы. Завтра мне предстоит выполнить невыполнимое: провести свой корабль между Сциллой безвкусицы и Харибдой бестолковости, переписать миллиард страниц кода – и всё для того, чтобы создать нечто, что мне не по душе, для людей, которых я презираю, на работе, которая меня медленно пожирает. В случае маловероятного успеха меня ждёт светлый кабинет, хорошая зарплата и, самое главное, я смогу наконец от вас съехать. В случае провала я останусь здесь – опозоренный и оплёванный, продолжу слушать через стену то дерьмо, что льётся из вашей колонки (которую я давно мечтаю разбить), и ночные вопли ваших имбецильных друзей, коих я с удовольствием отправил бы на эшафот».

Будь проклят тот день, когда он согласился заселиться в эту поганую дыру. Погнался за дешевизной. Ладно, возможно, скоро всё закончится. Главное выспаться. Освежить мутный, вымотанный до предела мозг.

Андрей находит соседей на кухне: пара, как он их называет, «малолеток», Максим и Лена, уже вернулись: она с работы, он с училища. Сидят, ужинают.

– Привет, ребята, – обращается он к ним, стараясь говорить одновременно приветливо и твёрдо. – Можно попросить вас об одной услуге? Не шумите сегодня вечером, у меня завтра очень трудный, ответственный день, я должен отдохнуть. Это вопрос жизни и смерти.

Максим смотрит на Андрея, затем на Лену, затем снова на Андрея и без особой уверенности в голосе произносит:

– Слушай, братан, к нам сегодня кореш из Питера приезжает. Впишется у нас на пару дней. Мы с ним посидим немного, чая попьем. Не допоздна, он сам будет с дороги уставший, так что…

– Не допоздна, – резко прерывает Андрей и, тут же испугавшись возможной плохой реакции на столь негативный посыл, смягчает: – Мне реально нужно хорошо поспать. На кону моя карьера и большие деньги для фирмы. Войдите в положение.

– Не вопрос, – успокаивает его Максим. – Будем сидеть как мышки. Я же говорю: он с дороги. Без патихарда. Правда, ещё пара друзей зайдёт, они с ним давно не виделись, соскучились… и подруга. Но мы тихо… без музыки…

– И не допоздна, – настаивает Андрей. – Давайте точно договоримся, во сколько вы разойдётесь?

– Да во сколько захотим, во столько разойдёмся, – вступает Лена. – Чё за гестапо? Мы платим за комнату так же как и ты, имеем право посидеть с друзьями.

– До полуночи сто процентов закончим, – прерывает её Максим. – Не слушай её, она сучка.

Лена замахивается на него ложкой, а он со смехом закрывается от нее руками.

– Я же говорю, сучка – смотри, убивает.

– До полуночи, – подытоживает Андрей. – Очень вас прошу отнестись ответственно. Это, возможно, самая важная ночь в моей жизни.

Он разворачивается и удаляется в свою комнату, а ребята начинают выяснение вопроса, кто из них сучка. Максим сдавленно смеётся и предлагает Лене отстать, а та что-то шипит и тычет его ложкой, словно кинжалом, в бок.

Андрей закрывает дверь в свою комнату, не включая свет раздевается и ложится в кровать. Спать. Завтра нужно всё переделать. Поверх прекрасной утончённой фрески нарисовать примитивный рекламный плакат… Предварительно замазав всё дешёвой штукатуркой. «Микролайф». Микромозг. Как эти люди вообще разбогатели? С таким-то подходом. Их удел – подметать улицы… хотя нет, не стоит обижать дворников. Цой работал дворником. А этим людям место в пещере.

Мысли, мысли. Злость и тревога. Нужен план действий на завтра. Тогда мозг успокоится и уснёт. Но какой тут может быть план? Невозможно до пятницы переписать всё с нуля. Да ещё и несколько вариантов. Так не делается. У них было ТЗ. Он его выполнил. Если они недовольны, следовательно, ТЗ было составлено неверно. Это их вина. Но разве кому-то сейчас это интересно? Шишки посыплются на него. Что же делать?