Право слово, он даже не знал, что из этого: садистское наслаждение при виде чужих страданий или фанатичный смертнический долг перед работой в исполнении Бахрея хуже. Но факт оставался фактом – Джозефа приставили к Нику Надзирателем пять лет назад, и все эти годы тот всячески поганил чародею жизнь своими мелочными выходками. Ничем, кроме как форменным издевательством, назвать это было нельзя.

В пятне оранжевого света можно было разглядеть, как влажно блестящие воронки глаз Бахрея сосредоточивают свое внимание на чародее.

– Не льсти себе. Об удовольствии не может идти речи априори, если дело связано с тобой. Но и умирать из-за тебя я тоже не собираюсь. Я же знаю, ты рано или поздно подставишься сам, – Надзиратель выпустил густую струю дыма прямо в лицо Нику и улыбнулся. – Мне остается только ждать.

Чародей задохнулся в облаке дурмана и зашелся кашлем. Он всегда подозревал, что Джозеф курит не просто табак, а какие-то экзотические травы со своей жаркой родины. Вполне возможно, в этом сборе было и нечто наркотическое. Дым вонял страшно, но за то перебивал стойкий запах мокрой шерсти, который часто сопутствовал лощеному Надзирателю, портя впечатление. Псарню, что ли он держал?

– И зачем ты пришел? – раздражено процедил Ник, разгоняя рукой дым.

Джозеф дернул губами в короткой ухмылке.

– Нет лучшего доказательства безнравственности человека, чем то, что он перестает понимать, где нарушил закон.

– Оставь свои пафосные измышления при себе, – устало вздохнул Ник. – Я домой хочу. Давай по существу.

То, что Джозеф считает чародея демоном во плоти, тот знал и так. Надзиратель не забывал регулярно напоминать об этом. Однако, в глубине души Ника что-то напряженно зашевелилось. При всей необоснованной предвзятости Джозеф выполнял свою работу добросовестно, порой даже слишком. А значит где-то он все-таки накосячил, не заметив этого.

– А ты сам догадайся, – весело предложил Джозеф.

Больше всего Ник ненавидел такие игры – здесь легко можно было погореть. Пришлось быстро прокрутить в голове события дня. В мыслях тут же возник клад Нателлы. Цербериат являлся особым департаментом Магикулума, эдакая элитная организация на манер ФСБ или ЦРУ. А если эти ребята выследили чародея и сообщили о сундуке с артефактами его Надзирателю?

Ник судорожно сглотнул, взглянув на Бахрея. Как бы чародей не пытался выпячивать грудь колесом, но от Джозефа, в прямом смысле, зависела его жизнь, и здесь волей не волей приходилось оправдываться.

– Джозеф я только… – начал было Ник негромко, но Надзиратель категорично рубнул ладонью по воздуху.

– Я знаю, что ты просрочил его только на один день. Но и что? Прикажешь мне закрыть на это глаза? – всплеснул руками Джозеф. – Для тебя это пустяк, Фельсенбург, ты не уважаешь никакие правила, но я действую в соответствии с кодексом Преследования и…

– Постой-постой, о чем это ты? – перебил чародей.

Ник с непониманием глядел на Надзирателя и даже мотнул головой в надежде сообразить, о чем речь. Джозеф замолчал так резко, что тишина показалась звенящей.

– Я о твоем ежемесячном отчете, – серьезно заявил Бахрей и прищурился. – А ты о чем?

По голове как битой ударили. Отчет. Он так и не отправил этот дурацкий отчет, который сочинял всю прошлую ночь!

– Конечно-конечно, – быстро сориентировался чародей. – И я о нем.

Ему стало совсем не по себе под пристальным взглядом Джозефа. Хотя тот и был меньше ростом, но давил своей властью, отчего хотелось поежиться. Бахрей приблизился на шаг и пытливо заглянул в лицо Ника, исследуя своим неугомонным взглядом вдоль и поперек.

– Повторение одного и того же слова дважды часто значит, что человек лжет, – медленно протянул он.