Укрощение строптивого студента Мила Ваниль

1. Глава 1

= 1 =

Дашу уронили в кусты.

Спасибо, что не в терновые, но на этом положительные моменты заканчивались. Зато отрицательных хватало с лихвой.

Во-первых, она поцарапалась. Ветки самшита хорошо пружинили, но подстриженные кончики больно впивались в кожу.

Во-вторых, ее унизили. Вместо того чтобы помочь ей выбраться, студенты гоготали.

В-третьих… Нет, это главное! Ее перепутали. Детское лицо в очередной раз сыграло с ней злую шутку. Студенты приняли Дашу за однокурсницу. А она, на минуточку, преподавательница!

- Хватит ржать! – рявкнула она, выбираясь из кустов. – Марш на старт! Живо!

- А ты чего командуешь? – лениво прищурился парень в белой футболке. – В старосты метишь?

- Фамилия! – потребовала Даша, скрещивая на груди руки.

Своего главного обидчика она запомнила хорошо. Это он предложил дружкам бросить ее в кусты. Шутки ради! Холеный, слащавый… Весь-из-себя чей-то-там сынок!

- Чего? – Он опять захохотал, а вместе с ним и вся компания. – Если контактами хочешь обменяться, так и скажи.

Кто-то достал телефон и стал снимать происходящее.

- Выключи камеру! – вспылила Даша. – Если не хочешь, чтобы тебя отчислили!

Плохо. Нет, отвратительно! Это же надо было так вляпаться…

То, что бэби-фейс хорош только для инстаграма, Даша знала давно. С тех самых пор, как ей исполнилось восемнадцать. Детское личико – это мило. Это даже модно! Но в реальной жизни от него сплошные проблемы.

Сверстники не воспринимают тебя всерьез. Продавцы отказываются продавать алкоголь. Работодатели сомневаются в квалификации. Коллеги снисходительно интересуются, как удалось получить диплом в шестнадцать лет. И чуть ли ни в любом мужчине мерещится педофил.

Даша окончила институт в двадцать четыре года, и уже пару лет преподавала русский язык для иностранцев. Испанцы и французы не обращали внимания на внешность, но Даша старалась соответствовать: макияж и строгие костюмы прибавляли ей лет. А недавно подвернулась хорошая подработка: латынь для студентов-медиков. Несколько пар дважды в неделю отлично вписались в график.

И черт бы побрал того энтузиаста, что придумал проводить спортивный марафон в первый день занятий! Присутствовать обязали всех – и студентов, и преподавателей. В узкой юбке и на каблуках далеко не убежишь, а макияж бессилен, когда на тебе тренировочный костюм и кроссы.

В парке, где проходил марафон, Дашу все принимали за первокурсницу. И студенты, отлынивающие от бега, тоже. Не по своей инициативе она подошла к компании, устроившей перекур за бордюрным кустарником, а по просьбе заведующей кафедрой. Но, конечно же, у студентов даже мысли не возникло, что перед ними преподаватель.

Собственно, Даша и не пыталась давить авторитетом.

- Ребят, вас на старте ждут, - миролюбиво сказала она, морщась от сигаретного дыма.

- Подождут, - хмыкнул один из парней.

Тот самый, в белой футболке. Красивый, как модель, сошедшая с обложки модного журнала. Идеальные черты лица, густые брови, карие глаза в обрамлении длинных ресниц. Модная стрижка, небрежно взъерошенная челка, ухоженная небритость над верхней губой и по абрису лица. И вещи брендовые. Этакий мажор-с-иголочки.

Остальных Даша описать не смогла бы, а этот…

Наглец!

Он одарил ее снисходительно-презрительным взглядом и выпустил в лицо струю дыма.

- Предлагаю эту тоже в кусты, - сказал он, пока Даша таращилась на него в негодовании.

В густом самшите уже барахталась девочка, чем-то неугодившая компании курильщиков.

- Только попробуйте…

Договорить Даша не успела. Ее подхватили… и уронили. Под дружный хохот, конечно же. И вот теперь она пытается отстоять авторитет, а студенты, естественно, не верят, что перед ними преподаватель. Еще и видосик снимают, идиоты...

- А ты пожалуешься? – Парень в белой футболке приподнял бровь. – Рили?

- Изи, - буркнула Даша. – Вы устав не подписывали, что ли?

- Дарья Степановна! – окликнули ее издали. – Поспешите, начинаем! И вы тоже, молодые люди!

Появление замдекана избавило ее от необходимости объяснять болванам, что за нарушение субординации можно схлопотать наказание, а видеозапись станет доказательством их вины.

- Я тебя запомнил. – Проходя мимо, парень в белой футболке задел Дашу плечом. – Барби…

Она предпочла бы, чтобы забыл. А еще лучше, чтобы этой встречи не было вовсе.

= 2 =

Ярик опаздывал на первую пару. Он предпочел бы остаться дома и отоспаться после ночного кутежа, но препод по анатомии, получивший от студентов прозвище Тихий-мирный, из-за фамилии, не отличался кротким нравом. За каждое пропущенное занятие полагалась отработка с обязательной сдачей зачета по теме. А отец ясно дал понять, что проблем с анатомией у сына быть не должно. Это же «основа всех основ»!

Обнаружив, что мест на студенческой парковке нет, Ярик повернул туда, где стояли машины преподавателей. Разделение, кстати, чисто условное – ни шлагбаума, ни сторожа в будке. Только табличка, информирующая о том, что студентам въезд запрещен.

Ярик уже выходил из машины, когда позади него остановилась раздолбанная «Нива». Водитель посигналил, но Ярик захлопнул дверцу и нажал кнопку на пульте, блокируя двери.

- Эй, ты! Убери машину! Это мое место!

Возмущенный женский голос ударил в спину. Ярик притормозил, услышав  знакомые нотки. Нарываться в первые дни учебы не хотелось, но еще сильнее не хотелось опаздывать на занятие к Тихому-мирному. Может, удастся договориться по-быстрому?

Вежливая улыбка сползла с лица, едва Ярик понял, кто перед ним. Та самая выскочка! Строгий брючный костюм, высокие каблуки, волосы собраны в высокий пучок. Но тени, подводка и губная помада смотрятся чужеродно на кукольном личике Барби. Без макияжа она красивее – ярче, нежнее…

Так, стоп! Ярик тряхнул головой, отгоняя наваждение. Девчонка понравилась ему с первого взгляда, но стоило ей открыть рот…

- А ты дочка ректора? – насмешливо произнес он. – Если да, занимай любое место, никто слова не скажет. А нет – отвали.

Ответа ждать не стал – развернулся и помчался к проходной.

К концу первой пары встреча на парковке забылась. Тихий-мирный устроил опрос по строению костей позвоночника, и оказалось, что латинские названия всех отростков, впадинок и выемок надо учить наизусть. Полный трындец! Кто бы еще объяснил, как читать по-латыни, чтобы не выглядеть идиотом. «Фациас артикулярис супериор»? «Процессус мамилярис»? Лол!

С третьей пары Ярик намеревался смыться: по расписанию значилась латынь. Однако в свете открывшихся «перспектив» с анатомией, он понял, что язык хоть и мертвый, но при сдаче предмета жизненно необходимый. Так что в аудиторию он явился и место за задней партой занял.

- Яр, сигаретки не найдется?

Вадим бросил рюкзак на соседний стул. С ним Ярик сразу поладил. У них, как минимум, есть кое-что общее: отцы, озабоченные тем, чтобы медицинская династия не прерывалась. Другими словами, и Ярика, и Вадима засунули в мединститут, потому что «так решил папа».

- Держи.

Ярик протянул ему пачку.

- Может, вместе? Го?

Он взглянул на часы. До начала занятия десять минут, а курить на территории института строго запрещено. Значит, нужно пробежаться длинным коридором в другой конец здания и выйти на улицу, за забор. О, точно! Заодно можно глянуть, что там с машиной. Вдруг Барби эвакуатор вызвала.

- Го, - согласился Ярик. – Только быстро.

Они все же опоздали, но преподаватель еще не пришел. Зато у кафедры стояла Барби.

Капец! Настырная девчонка… Ярик не сомневался, что она явилась по его душу. Навряд ли перевелась в их группу.

- Не меня ищешь? – ухмыльнулся он, проходя мимо.

 И только потом заметил, что в аудитории тихо, а одногруппники сидят по местам.

- Повторяю для опоздавших, - произнесла Барби таким тоном, что вдоль позвоночника побежали мурашки. Размером с кулак. – Меня зовут Дарья Степановна Морозова. Я ваш преподаватель по латинскому языку.

Упс!

Барби… преподаватель? Да гонит! Она вундеркинд, что ли? В десять лет школу закончила, в двенадцать – институт?

 - А что, дипломы до сих пор в подземных переходах продают? – подал голос Ярик. – Папа рассказывал, в девяностых так было.

Кто-то захихикал, но смех быстро оборвался.

Барби… то есть, Дарья Степановна… одарила его таким взглядом, что захотелось спрятаться под столом. Зря она так. Это и заводило Ярика, заставляя его дерзить и нарываться.

- Фамилия, - потребовала она тихо.

- Ярослав Сергеевич Белов, - отрапортовал Ярик, отдав ей салют.

- Ярослав Сергеевич, извинитесь. Или покиньте аудиторию. С вещами.

Ярик несколько опешил от такого поворота. Вообще-то, он надеялся на пикировку, после которой Барби… то есть, Дарья Степановна… сбежит в слезах. Но извиняться? Перед ней?!

- Яр, ты чего? – шепнул Вадим, толкнув его в бок.

- Вы нас задерживаете, Ярослав Сергеевич, - добавила Барби, демонстративно взглянув на часы. – Крадете время у ваших… товарищей. Поторопитесь сделать выбор.

Ярик вспомнил, как отец предупреждал его, что выгонит из дома, если имя Беловых будет опозорено. Навряд ли он осуществит угрозу, но денег лишит, машину отберет и за отдельную квартиру неподалеку от института платить не будет. Значит, нарываться и дальше – себе дороже. Но и извиняться перед Барби он не намерен.

- Всего хорошего! – сказал Ярик, подхватывая рюкзак.

И, покинув аудиторию, громко хлопнул дверью.