Подумайте также вот над чем: мы убеждены в том, что проживаем свою жизнь согласно своим желаниям, надеждам и амбициям, согласно своему собственному плану и намерению, посредством собственных усилий. Но так ли это на самом деле? Или же мы снимся и проживаемся без нашего на то согласия, подобно марионеткам, в точности как это бывает во сне? Подумайте! Не забывайте, что так же, как существует мир, хотя и в форме видимого проявления, так и снящиеся персонажи в обоих типах сновидения должны иметь содержание – они являются тем же, что и субъект сновидения. Поэтому я говорю: «В относительном смысле «я» не существую, но проявленная вселенная – это я сам».

П: Кажется, я начинаю понимать.

М: Разве само мышление – это не некая концепция в уме? При интуитивном видении вещей мысль отсутствует. Когда вы думаете, что понимаете, вы не понимаете. При непосредственном восприятии мышления нет. Вы знаете, что вы живы, вы не «думаете», что вы живы.

П: Боже мой! Все, что вы говорите, кажется совсем новым измерением.

М: Я не знаю насчет нового измерения, но вы хорошо выразились. Можно действительно сказать, что это свежее направление измерения – новый центр видения, – поскольку, избегая мыслей и воспринимая вещи непосредственно, вы избегаете и концептуализации. Другими словами, при видении посредством целостного ума, интуитивно, кажущийся видящий исчезает, и видение становится видимым.

После этого посетитель встал со своего места, выразил свое уважение Махараджу с гораздо более глубоким смирением и почтением, чем вначале. Он взглянул Махараджу в глаза и улыбнулся. Когда Махарадж спросил его о причине улыбки, он ответил, что вспомнил одну английскую поговорку: «Они пришли, чтобы посмеяться, а остались молиться!»

Был один из тех дней, вероятнее всего, понедельник, когда нас было всего несколько человек, постоянных «пристрастившихся». Махарадж сидел с закрытыми глазами, неподвижный, как статуя. Спустя некоторое время он вдруг заговорил – так тихо, что мы невольно придвинулись поближе к нему. Он продолжал сидеть с закрытыми глазами и говорил, или, вернее сказать, думал вслух:

Люди считают меня джняни. Они приезжают ко мне со всего света – из Канады, Австралии, Новой Зеландии, Англии и Японии. Большинство из них прочли книгу «Я есть То» и проделали весь этот длинный путь только для того, чтобы встретиться со мной. С большим трудом они находят мой маленький старый домик на узкой, грязной улочке. Они взбираются вверх по лестнице и обнаруживают небольшого смуглого человека в самой простой одежде, сидящего в углу комнаты. И они думают: «Этот человек не похож на джняни, он одет слишком просто, не так, как должен одеваться человек, известный как Нисаргадатта Махарадж. Неужели это и в самом деле он?»

Что я могу сказать этим людям? Я говорю им вполне откровенно, что мое образование вряд ли позволяет мне быть зачисленным в категорию грамотных, я не прочел ни одного из великих традиционных священных писаний и единственный язык, который я знаю, – мой родной маратхи. Единственное исследование, которое я проводил, но проводил неустанно – подобно тому, как охотник преследует свою жертву, – состоит в следующем: «Я знаю, что я есть и что у меня есть тело. Как это могло случиться без моего ведома и согласия? И что представляет собой это знание «я есть»?» Я занимался этим исследованием всю свою жизнь и полностью удовлетворен теми ответами, которые нашел. Это моя единственная джняна, и все же люди считают меня джняни. Мой гуру говорил мне: «Ты есть Брахман, ты есть все и вся. Кроме тебя нет больше ничего». Я принял слова своего