Всё! Теперь капитан, радиомолчания! Удачи вам и отбой!

– Удачи, – эхом откликнулся Куницын.

Сидевший рядом лейтенант Егоров, временно покинувший свой пост у передатчика гиперсвязи в грузовом отсеке, покачал головой.

– Полкан уверен, что будет атака.

– А ты нет? – стуча по сенсорной панели, и отключая все лишние системы, снижающие незаметность Рассвета, удивился пилот.

– Ну… – лейтенант замялся.

– Лёха, не томи. – Перешёл на неформальный тон капитан. Особыми друзьями они с Егоровым никогда не были, но общаться общались. Невеликое население базы Святогор обязывало. Да и по возрасту были почти ровесники. Лейтенанту недавно исполнилось двадцать три, а капитан только-только разменял третий десяток.

– Вань, – принимая предложенную форму общения, заговорил Егоров. – Я думаю профессор прав. Не будут они войну затевать. Зачем им?

– Мало ли зачем?! За ресурсы. За нашу планету. Или может им рабы понадобились.

– Сомневаюсь.

– А на хрена они тогда припёрлись, да ещё и на такой громадине, и теперь прут к Святогору будто им там мёдом намазано?!

– Не знаю. Они ведь появились в этой системе раньше нас. Возможно им что-то нужно на Прокисма-Бета. Может колонизировать её хотят, а может добывать какой-нибудь минерал.

– Угу. И как они отреагируют на нашу базу?! Попросят на выход? А если мы откажемся? И что со связью опять же?!

Егоров ответил не сразу.

– Всё это скверно выглядит, согласен. Но, они же пацифисты и гуманисты. Всякая жизнь священна и важна. В первые контакты они говорили, что у них нет войн, нет насилия…

– Знаешь, не верю я в это. Следовать принципам гуманизма и кричать об этом на каждом углу это не одно и тоже. Вспомни историю. Конец двадцатого и первую половину двадцать первого века. Какой только гнуси не творили прикрываясь высокими словами о правах человека, свободе, демократии, толерантности.

– Так это люди.

– Думаешь у хайнар всё по другому?

– Я хочу в это верить.

Куницын покосился на Алексея, но ничего не сказал. А сам подумал, что и он бы хотел верить. В доброту, в свет, в то что всегда можно договориться не прибегая к насилию. Да вот увы, уже не получается. Возраст видать уже не тот.

Корабль хайнар подошёл к Проксима-Бета через пятьдесят три часа сорок шесть минут после начала движения. И такая его скорость – говорила, о безусловном техническом превосходстве пришельцев. Ни одни Земной корабль не смог бы преодолеть такое расстояние так быстро.

В командном пункте, в который превратился ПМП, царила напряжённая, если не сказать нервозная атмосфера. Все ждали. Каждый своего. Иванушкин пребывал в полной уверенности, что пришельцы вознамерились поделиться с человечеством какими-то сакральными знаниями о Вселенной, фундаментальной физики, высшей математики, химии, биологии, либо, на худой конец, сразу готовыми технологиями, которые несомненно позволят продвинуться человечеству в развитии.

Уверенность профессора была заразительной, и его точку зрения, хоть и с меньшим энтузиазмом, разделяли практически все гражданские специалисты, и изрядная часть военных. Полковник, и ещё некоторые офицеры, от гостей ничего хорошего не ждали. Но свои мрачные мысли держали при себе.

Когда корабль подошёл достаточно близко, спутники на орбите, развернулись в его сторону и начали транслировать телеметрию. На экранах во всей красе предстал могучий хайнарский исполин. Рязанцев смотрел на него со смешанными чувствами. Ни пушек, ни турелей, ни ракет – ничего такого, что хоть отдалённо напоминало бы оружие, у визитёра не наблюдалось. Более того, Полковник привык, что у любой военной техники, вне зависимости от того, кто и в какое время её сделал, есть нечто общее. Нечто, что безошибочно указывает на её боевое предназначение. Этакая исходящая от неё угроза, скрытая мощь, сила.