По сути, ученый приблизился к современному пониманию предмета экологического преступления, хотя, разумеется, он по вполне понятным причинам не говорит о них.

Статья «Обида по действующему русскому праву», на наш взгляд, – образец глубокого исследования теоретических проблем и законодательного регулирования ответственности за оскорбление, «представляет интересное сочетание теоретических построений с удачным анализом действующего права» 69.

Оскорбление автор понимает как такое обращение с человеком, посредством которого совершается сознательное посягательство на честь человека. Честь – это принадлежащее каждому человеку особое внутреннее чувство собственного достоинства, которое, с одной стороны, побуждает «нас направлять свою жизнь и деятельность согласно с установившимися в обществе правилами нравственной добропорядочности, а с другой – вызывает в нас желание, чтобы и другие граждане считали нас за порядочных людей, т. е. за людей, достойных уважения» 70.

Для государства это стремление имеет глубокое социальное значение: чем более полно оно удовлетворяется, тем крепче развивается в людях чувство собственного достоинства, а вместе с тем, как полагает Сергеевский, и желание вести честный, нравственный и добропорядочный образ жизни; этот стимул, как правило, воздействует на личность сильнее, чем закон.

Государство, реализуя свои интересы, не только должно культивировать данное чувство, но и признать его в качестве одного из правовых элементов общежития.

Таким образом, установив право на честь, оно наделяет каждого гражданина правом требовать от окружающих его соблюдения. Нарушение данного права образует преступление против чести, т. е. оскорбление или обиду.

В науке российского уголовного права XIX в. честь трактовалась по-разному. Одни ученые полагали, что ее вообще нельзя определить, в связи с чем, например, указывали: «понятие чести – понятие до такой степени эластическое и неопределенное, что законодательства положительные, в том числе и наше, обходят этот вопрос совершенным молчанием, полагаясь исключительно на такт и благоразумие суда» (Н. А. Неклюдов). Другие считали, что «неясность самого понятия чести, разнообразие взглядов на нее… все это производит путаницу… в науке и практике» (М. В. Духовской).

Сергеевский исходит из того, что лежащее в основе права на честь обыденное понятие чувства личной чести (чувство собственного достоинства) и сопряженные с ним ощущения не имеют значения для уголовного права. Для наказуемости деяния достаточно лишь одного внешнего его проявления. «…Понятие чести в уголовном праве сводится к внешнему уважению; право чести как объект преступного посягательства – к отрицательному моменту: не оскорблять, не выражать презрения или неуважения» 71.

Право чести предполагает, во-первых, воздержание от выражения презрения или неуважения к лицу, во-вторых, в предусмотренных законом случаях оказания внешних знаков почтения. В связи с этим оскорбление может совершаться как путем действия, так и путем бездействия. Последнее возможно, например, при неисполнении обязанности.

Наряду с оскорблением (обидой) в законодательстве XIX в. выделялась клевета (опозорение). Совпадая по содержанию многих признаков, эти преступления различались в главном: клевета, в отличие от обиды, всегда направлена на унижение репутации человека в глазах других.

Объект посягательства обусловливает особенности признания деяния преступным оскорблением. Например, сложившиеся отношения между конкретными лицами в некоторых случаях исключают преступный характер такого обращения, которое при других обстоятельствах было бы признано обидой. Например, Кассационный департамент Правительствующего сената в ряде своих решений сформулировал общий принцип ненаказуемости оскорблений супругами друг друга (за исключением деяния, совершенного в публичном месте с нарушением тишины и порядка, влекущего ответственность за указанное преступление, а также в случае, если имело место оскорбление действием).