В другом рассказе «Дело корнета Елагина» И. А. Бунин описывает ход судебного разбирательства по делу об убийстве с согласия потерпевшего. Героиня рассказа – жертва убийства Сосновская – женщина, как и Оля Мещерская, редкой красоты: «…тут было все, что полагается, прекрасное сложение, прекрасный тон тела, маленькая и без единого изъяна нога, детская простодушная прелесть губ, небольшие и правильные черты лица, чудесные волосы.»[119] Автор в выступлении защитника в судебных прениях показывает сложные любовные отношения, складывавшиеся между преступником и жертвой преступления, а также психологические черты характера последней как личности, эмоционально неустойчивой, имеющей неблагоприятный наследственный фон (отец был мелким чиновником, покончившим жизнь самоубийством), сама потерпевшая, заболевшая туберкулезом, постоянно высказывала суицидальные мысли, из прочитанного выписывала мысли о смерти. Эти мысли из записной книжки потерпевшей цитирует защитник подсудимого Елагина: «Не родиться – первое счастье, второе же – поскорее возвратиться в небытие… Свет скучен, смертельно скучен, а душа моя стремится к чему-то необыкновенному. Если бы не мать, то я сама бы себя убила. Это мое постоянное желание»[120].

На месте убийства найдены две записки, написанные потерпевшей Сосновской перед убийством. В одной из них она написала: «Человек этот (имеется в виду Елагин) поступил справедливо, убивая меня…» В другой указано: «Человек этот (все тот же Елагин) требует моей и своей смерти. живой мне не выйти»[121]. Тщательно анализируя событие преступления, отношения, сложившиеся между подсудимым и жертвой в предкриминальной обстановке, высвечивая необычные черты характера жертвы, а также показания подсудимого Елагина о том, что он исполнил последнюю волю покойной, И. А. Бунин раскрывает картину убийства с согласия потерпевшей.

В литературе советского периода авторов также интересовала психология преступника с учетом обстоятельств, характеризующих потерпевшего. В известном произведении И. А. Ильфа и Е. П. Петрова «Золотой теленок» показано психологическое отношение преступника к противоправному поведению потерпевшего. Великий Комбинатор (как называет себя герой романа), незаурядный мошенник, избирает «объектом» мошенничества подпольного миллионера Корейко, который «сколотил» состояние преступным путем. Перед организацией хорошо спланированного шантажа подпольного миллионера Великий Комбинатор заявляет, что после реализации им преступных планов «Корейко будет находить утешение только в пошлой пословице: “Бедность не порок”»[122].

Таким образом, наряду с уголовным законодательством и судебной практикой, источниками возникновения уголовно-правовой теории о потерпевшем являются политико-правовая мысль и произведения художественной литературы.

В конце XIX в. тема потерпевшего от преступления стала отчетливо звучать не только в художественных произведениях, но и в юридической литературе. Среди первооткрывателей этой темы – А. фон Резон, который 19 марта 1881 г. закончил работу над фундаментальной монографией «О преступлениях, наказуемых только по жалобе потерпевшего по русскому праву», изданной в 1882 г. в г. Санкт-Петербурге. А. фон Резон изучает вопросы уголовно-правового значения потерпевшего от преступления по делам частного обвинения, раскрывает их юридический характер, показывает историю развития анализируемых преступлений, а также исследует аспекты уголовной ответственности и наказания преступлений, совершенных в соучастии на территории иностранного государства, в условиях фактической и юридической ошибки. Как утверждает автор, по общему правилу, «восстановление нарушенного законного порядка не может зависеть от благоусмотрения потерпевших частных лиц, и поэтому преследование противозаконных деяний должно производиться ex officio самой государственной властью, даже помимо или против желания потерпевшего»