Любопытного Эремсека, конечно, вытащили и в аул привели, а новое блюдо так и назвали – кыстыбый (от тюрк. «кыстырырга», что означает «прищемить»). Начинку ведь как бы защемляют между двумя половинками лепешки. Повелось с тех пор и переносное значение слова «кыстыбый». Так называют человека, который суёт свой нос в чужие дела: не лезь, не будь как кыстыбый!
Так и пошло с тех пор: высушенный красный творог – эремсек – в пресной печеной лепешке помогал башкирам- кочевникам восстановить силы во время дальних переходов, предупреждал развитие цинги и прочих болезней. Такая еда была питательной, а процесс приготовления не требовал много времени и затрат. Поэтому кыстыбый до сих пор остается культовым блюдом, будь это семейный обед или торжество.
Башкирское национальное блюдо кастыбый
Кыстыбый (на башкирском языке «ҡыҫтыбый») – это старинное традиционное башкирское блюдо из теста с начинкой. Представляет собой обжаренную пресную лепёшку, начинённую творогом, рагу, сыром, картофельным пюре или пшённой кашей. Слово «ҡыстыбый» произошло от тюркского глагола «ҡыҫтырырға» – что означает «прищемить», «засунуть». Начинку как бы защемляют между двумя половинками теста, при этом лепёшки остаются открытыми. А вот начинки могут быть любые – в этом прелесть!
В городе Уфе – столице Республики Башкортостан – есть первый национальный стрит-фуд «AIBAT HALLYAR», где готовят кыстыбый с различными начинками. Это новый и современный формат башкирской кухни, но рецепты бережно передавались от нэнэй – башкирских бабушек. Самый большой в мире признанный и задокументированный кыстыбый размером 232 см на 120 см был приготовлен в 2023 году в Башкортостане и занесён в Книгу рекордов Гиннесса.
Источник: Библиотека нематериального культурного наследия Республики Башкортостан
О чем спорят мосты над Белой рекой?
Екатерина Львова
Стройный мост из железа ажурного,
Застекленный осколками неба лазурного.
Попробуй вынь его из неба синего —
Станет голо и пусто. Это и есть искусство.
Давид Самойлов
Кажется, в минуты заката здесь все замирает: вода в Белой реке будто почти не течет, лепет листвы на деревьях почти не слышен. Солнце медленно опускается за гору, окрашивая реку и небо в неповторимый пурпур. Лишь гул автомобилей да стук поездов далеко разносится над водой. В закатном свете знакомые очертания мостов особенно красивы: строгие косые штрихи железнодорожного, лихой изгиб автомобильного, нежный излом висячего вантового… Тише! Слышите? Мосты сегодня что-то расшумелись под вечер.
– Грех вам, молокососы! Постыдились бы! – прогудел самый старший брат – Демский Железнодорожный мост, – я средь вас самый старый, потому и самый главный! Вас в 1888 году еще и прожекте не было, а по мне уж локомотивы ходили! Меня, на минуточку, сам министр путей сообщения Российской империи адмирал Константин Николаевич Посьет торжественно открывал!
Да кабы не я, поезда бы не только через реку не проехали, а вовсе бы не было пути в сторону Златоуста да Челябинска. Это я соединил Поволжье с Южным Уралом. До меня Уфа была мелким городишкой, а при мне развернулась, разрослась, забогатела товарами, промышленностью и торговлей!
Что и говорить, не простой я мост, а зазвонистый: ради меня русло реки Дёмы испрямили и устье ее перенесли на другое место. А мой проектировщик – петербургский инженер Николай Белелюбский – впервые для меня применил изобретенный им тип шарнирной конструкции – за границей его прозвали «русским типом опирания» и всячески за это чествовали!
Ишь, главными быть захотели! Повоюйте-ка сначала с мое! Я в 1919 году во время взятия Уфы войсками Красной армии искалечен был: колчаковцы взорвали меня, дабы не пустить чапаевцев в город. Слышал я и грохот японских пушек, ржание красной конницы, видел и отступление Ханжина и победу командарма Фрунзе.