Когда я вспоминаю эти пять внешкольных увлечений и думаю о том, что они сделали для меня, то понимаю, какое огромное количество мыслей и эмоций было вложено в них. Я хотел заниматься полезными вещами. Я хотел узнавать что-то новое. Но самое главное – мне хотелось стать лучшим в каждом деле. Все они задействовали мой разум и тело разными способами, которые отличались от школьных уроков и друг от друга. В одном случае мне предлагали задуматься над смыслом и звучанием слов, а в другом я учился играть в одной команде с восемью здоровенными потными парнями. В один момент я размышлял о том, как находить и собирать интересные вещи на природе, а в другой – как подняться на холм до того, как пойдет дождь.

В то же время я мог сопоставлять все это со школьным образованием и убеждаться в том, что каждое из моих хобби помогало в изучении учебных предметов (поверьте, так оно и было). Каждое из моих увлечений было чудесным и увлекательным «местом» для развития интересов. Они существовали отдельно от моих родителей, но я мог свободно беседовать и обсуждать свои занятия.

Для меня по-прежнему важно прислушиваться к этому своему опыту и аккуратно, не слишком настойчиво выяснять, что так же может заинтересовать и вдохновить моих детей.

Посещение творческих мастерских и экспресс-курсов стало более доступным, чем во времена моего детства. Они служат «дегустацией» для детей, которые сами решают, нравятся ли им предлагаемые занятия. Я тоже посещал множество курсов за последние сорок лет. Наверное, не стоит и говорить, что почти все они открывают фантастические возможности. Всегда стоит взять буклет из библиотеки, центра отдыха или художественной галереи и посмотреть, что они могут предложить.

Яркое воспоминание из детства. Я узнал, что Королевская Шекспировская компания проводит однодневные курсы, посвященные их постановке «Кавказского мелового круга», и обратился туда с просьбой об участии. Они согласились, хотя их немного удивил мой юный возраст (думаю, около шестнадцати лет). Мы встретились с режиссером, который «представил» нас в одном или двух эпизодах. Помню, как я участвовал в общей сцене и выкрикивал ужасные вещи вместе с толпой. Потом мы побеседовали с художественным руководителем о методах и намерениях автора, Бертольда Брехта. Это произошло больше пятидесяти лет назад, но я и сейчас все хорошо помню.

Этот день подтолкнул меня к мысли, что школа – не единственное место, где я могу учиться. Очень надеюсь, что, когда мои дети начнут интенсивно заниматься каким-то делом, оно откроет им дорогу для новых идей, как это произошло со мной.

Этот день подтолкнул меня к мысли, что школа – не единственное место, где можно учиться.

«Надежда» имеет такое же важное значение, как и все остальное, что дают внеклассные занятия. Когда вы не испытываете давления предстоящих экзаменов и не думаете в терминах успеха или неудачи, внеклассный материал может наполнить вас ощущением волнующих возможностей и… да, надеждой. Эти чувства похожи на мощные моторы, работающие внутри и усиливающие желание знать и делать больше, чем раньше.

Дети часто просили меня помочь им с домашней работой, о которой я знал очень мало или не знал вообще ничего. Ребенок может сказать вам: «У меня ничего не получается с этими химическими уравнениями».

Самое странное, что, будучи родителями, мы внушаем себе, что знаем все на свете. Если мы не сможем предъявлять доказательства всезнайства нашим детям, то они перестанут уважать нас и семья распадется на части. Или нет?

Самое странное, что, будучи родителями, мы внушаем себе, что знаем все на свете.