Когда он на берег вышел, тут и споткнулся. Вся рыба у него из майки выскочила и на траве прыгает. Я сразу бросился эту рыбу ловить.
Собрали рыбу, он майку снял, и мы всю рыбу в эту майку положили, как в мешок.
Я его спросил: неужели он так всё время стоял, никуда не уходил?
– Так и стоял, – сказал он.
– И обедать не ходил?
– Чего ж я без рыбы обедать пойду?
– Неужели нельзя без рыбы обедать идти? – удивился я.
– Разве же это рыбак, который обедать ходит, а рыбу не приносит? Это ж ушехлоп получается!
– Кто получается?
– Ушехлоп – сказано тебе? Ушами знай хлопает, а рыба от него топает.
– Где это ты такое слово только выкопал? – говорю.
– А чего его копать, если тот человек, который ушами хлопает, ушехлопом и называется. Как же его ещё назовёшь?
– Хлопоухом, – говорю, – ещё можно назвать. Ухохлопом можно…
– Да ты что мне, учитель, что ли, какой? Чего это ты меня учишь?
Очень уж он серьёзный человек был! Я таких серьёзных ещё не видел.
– Поймал ты много! – сказал я.
– То всё коровы.
– Чего коровы?
– Коровы их шугают.
– Кого шугают?
– Рыб.
– Как?
– Вон в плёсе пасутся…
– Ну?
– И рыбу ко мне шугают. Куда коровы идут, туда и я иду. Они, значит, ходят и рыбу ко мне гонят. Ты только знай удочку закидывай да вытягивать успевай. Своим собственным соображением до этого дошёл! – Он тряхнул мешок. – Ишь сколько нашугали!
– Здо́рово нашугали! – сказал я, поражённый.
– Вот так-то!
Неужели коровы ему столько рыбы нашугали?
Кто бы мог подумать!
Нахимовцы
На другой день я сразу как встал, к лагерному забору отправился. Ждал, когда у них завтрак кончится, возле забора прогуливался. Никто не имеет права мне запретить возле забора прогуливаться! Я руки за спину заложил и так ходил, поглядывая на лагерную территорию.
Спрашиваю часовых про Саньку. А они фамилию спрашивают.
Один говорит:
– Меня тоже Санькой зовут. (Врёт, наверное!)
А другой говорит:
– Ты подальше отойди, нечего возле ворот торчать…
Перешёл я на ту сторону, сел на траву и сижу. И на часовых уничтожающим взглядом смотрю. Мог бы и не отойти, стоял бы себе – и всё! Да я отошёл, чтобы разных там неприятностей не было.
А прямо ко мне идёт из ворот Санька, а под мышкой у него футбольный мяч. Молодец он всё-таки, меня увидел!
– Ты чего здесь стоишь? – говорит. – Проходи в лагерь. Очень хорошо, что ты пришёл! Как раз к футбольному матчу с нахимовцами поспел!
– Да ты что! – говорю. – Как же я туда пойду, если меня вчера выгнали?!
– Так это вчера, а не сегодня, тем более к нам сегодня нахимовцы с того берега приезжают. Если тебя спросят, скажи, что ты нахимовец, – и всё!
Санька подкинул вверх мяч, поймал его и говорит:
– Напрасно ты думаешь, что все только о тебе и думают. Ох и покажем мы этим нахимовцам!
Я решил почему-то, что с нахимовцами драка предстоит. Не хватает ещё, чтобы меня как нахимовца избили!
– Нет, нет, я туда не пойду…
Санька очень спешил: ему нужно было нахимовцев встретить, и он меня к воротам потащил, а я упирался. А на часовых он даже внимания не обращал, как будто бы их нет.
Он меня к самым воротам притащил, а часовые зачем-то в сторону отошли, непонятные какие-то часовые! Или они его боялись, но они от ворот совсем отошли.
Раз так, я в ворота вошёл, тем более они меня раньше не пускали.
Как только мы на лагерной территории очутились, Санька сразу убежал, а мне крикнул, чтобы я на стадион отправлялся.
Матч
Со мной рядом сели девчонки. Они всё время на меня смотрели и смеялись. Девчонки ведь часто смеются просто так.
Они смеялись, смеялись, а потом одна девчонка спрашивает:
– Скажите, пожалуйста, вы не из нашего лагеря?
Я вздрогнул и говорю: