Нина Андреевна непонимающе уставилась на сына. По мере вникания в смысл сказанного им она принялась обиженно пыхтеть и поджимать губы.

– Бесстыдник, постеснялся бы такое матери говорить, – возмущенно выдала она в конце концов.

Глядя на свою поседевшую мать, одетую в полинялый домашний халат, молодой человек поймал себя на том, что не удивился бы наличию у отца на даче другой женщины. Пит тут же отогнал от себя нехорошие мысли. Предки есть предки. Даже если уже полгода они живут врозь, но все-равно это вместе. Парень не задумывался о семье, это было нечто само собой разумеющееся. Однако он чувствовал, что в этом диком мире ему необходимо иметь за спиной защищенный тыл в виде родителей, и не представлял их по отдельности.

Пит был третьим, самым младшим и достаточно поздним ребенком. Старшие брат и сестра, которых ему изо дня в день мать старательно ставила в пример, давно жили своими семьями. Из-за большой разницы в возрасте Пит с ними практически не общался, хотя их редкие просьбы о помощи что-нибудь перетащить или посидеть с племянниками, пусть и нехотя, но всегда выполнял – все-таки это семья.

– Это ж надо так курить, – снова послышалось восклицание принюхивающейся матери, – балкон в другом конце квартиры, а вонь и сюда доползает.

– Это не курево, – Пит вдруг понял, что дым на кухне чувствовался подозрительно явно, – это что-то жгут. Странно…

– Придется закрыть окна, будем сидеть в духовушке, – вставая, прокряхтела женщина.

В это время из глубины квартиры послышалось характерное потрескивание. Нина Андреевна и Пит на секунду торопело уставились друг на друга, а затем дружно рванули из кухни, толкаясь и мешая друг другу.

***

Дверь родительской спальни горела, издавая тот самый напугавший их треск. При приближении к ней стало слышно, как внутри комнаты гудит пламя. Опасность ситуации не сразу смогла проникнуть в воспитанный на ужастиках и боевиках мозг Пита. Поначалу он, вспомнив об оставленных в своей комнате документах и телефоне, рыпнулся было к себе мимо горящей двери, однако та, словно насмехаясь над ним, рухнула поперек коридора и преградила путь. Огонь, вырвавшись на новый простор, заставил ретироваться.

– О боже, божешки, что же это, – запричитала мать, хватаясь за сердце.

– Твой телефон где? – встряхнул ее молодой человек, – срочно звони в пожарную.

До Пита начало доходить, что он только что избежал смертельной опасности и что киношная картинка несколько отличается от суровой реальности. Огненный и никем не контролируемый жар быстро расставил все по местам. Самим справиться с бушующей в родительской спальне стихией было невозможно. Оставалось надеяться, что помощь подоспеет раньше, чем вырвавшееся не понятно откуда пламя успеет поглотить всю квартиру.

– Все сгорит, – как безумная заметалась мать, – по миру пойдем, где деньги взять?

– Деньги в банке, – рявкнул Пит, отвечая на глупый вопрос, и бросился к соседям, чтобы те вызвали пожарных.

Как только он открыл входную дверь, образовавшаяся тяга подтолкнула огонь утроить усилия, и он голодным зверем бросился в сторону холла и гостиной. Ужас буквально сковал конечности парня. Пит вдруг увидел себя как будто в кошмарном сне – он пытается убежать от чудовища, а ноги еле шевелятся, а монстр неукротимо надвигается…

Молодой человек усилием воли скинул с себя неожиданное наваждение. Когда он минуты через две-три вернулся от соседей, Нина Андреевна шустро сновала между шкафами гостиной и входной дверью, выбрасывая на лестничную площадку верхнюю одежду и обувь.

– Давай, Петенька, складывай там все в сторонку, чтобы не потоптали, – подбодрила она растерявшегося сына, – надо спасти, что еще возможно.