Так, Саныч, заканчивай из пустого в порожнее. Сколько раз думано-передумано, сказано-пересказано. Пару раз даже морды приходилось бить за чушь несусветную.

Хорошо-то как, но надо подумать о ночлеге. Да и чемодан Егора Зверева не мешает перетряхнуть. Узнать, наконец, что у меня за педагогическая специальность, есть ли наличка и сколько, что с одеждой. Элементарно глянуть запасные носки. А то как бы завтра ароматный конфуз не вышел. Считай, целый день в дороге, да и сейчас не разулся, так и хожу в сандалиях и носках.

С утра первым делом надо выяснить, есть ли во дворе душ или колодец. Надеюсь, хотя бы обливание себе сумею устроить. Мыльно-рыльное, по моим прикидкам, молодой идеалист привёз с собой, как и сменную одежду. Хотя… Я с сомнением посмотрел на раздутый портплед, который так и стоял в сенях, где я его оставил. С комсомольца станется приволочь с собой вместо нужных вещей стопку не очень нужных книг.

Поставил жестянку на стол, отключил плиту, подхватил сумку и двинул в единственную комнату, в которой отныне мне предстояло спать, жить, работать и принимать гостей, а может, и подруг. Рановато раздухарился ты, Саныч, почуяв тело молодое. Накостыляют тебе деревенские за своих девах и будут в своём праве.

Я хмыкнул: где наша не пропадала, поборемся за звание первого парня на деревне. Столичный интеллигент-учитель, чем не завидный жених? «Эх, заживу, – я мечтательно прикрыл глаза. – Это ж сколько драк намечается. Надо тренировки возобновить. Тело у меня теперь молодое, но, похоже, студентик малость подзапустил физическую форму. Ничего, Егорка, не дрейфь, наверстаем. Будешь у меня лучше прежнего!»

В комнате за время моего отсутствия ничего не изменилось. В том смысле, что по центру всё так же стоял гроб, на полу валялся завявший букет полевых цветов, возле стены стоя стул с постельным бельём, на подоконнике – ковшик, про который я совсем забыл. И всё. Ни кровати, ни дивана не прибавилось. И на чём спать?

М-да, дела. Поставил чемодан возле стула, перетащил простыню, пододеяльник и наволочку в домовину, уселся на стул и принялся изучать содержимое портпледа.