Тем временем болотная фея накрывала на стол. На запах жаренной рыбы повел носом даже воробей и приоткрыв один глаз, проворчал:

– Без меня не есть, я сейчас.

Он метнулся из пещеры и вернулся уже в значительно лучшем состоянии. Пока ели, мы молчали, а потом внезапно раздался громкий гул.

– Что это? – Испуганно спросил побледневший воробей, поправляя сползшую набедренную повязку.

– Кикиморы меня ищут, не переживайте. – Отмахнулась от нас Буль-буль.

– Убить???

– Дура что ли? – Покрутила у виска фея, – какой нафиг убить? Покататься.

– Что сделать? – Переспросила я изумленно.

– Кататься. Сейчас увидите.

Будто в подтверждение ее слов, в пещеру заглянула голова с зелеными волосами, а затем появилось и длинное хвостатое тело. Немного пожурив фею за то, что прячется, она запрыгнула на нее верхом, и они унеслись в неизвестном направлении.

Не дождавшись болотную фею, я уснула, день сегодня был очень напряженным. Пробуждением было больше, чем неприятным, над моим ухом раздался отчаянный крик. Некоторое время мне не удавалось сообразить, где я нахожусь и что происходит, а потом…

Вместо хозяйки пещеры к нам на огонек заглянуло нечто напоминающее древнюю лягушку, только с двумя рядами острейших зубов. Почему-то меня это существо проигнорировало, а вот воробью не повезло. Когда я наконец-то окончательно продрала глаза его засовывали в рот с явным намерением перекусить. Дзинь не сдавался и вцепившись в зубы и губы зверя лапками и крыльями отчаянно верещал.

– Иля, спаси! А-а-а! Невкусный я, а-а-а, ой!

Думала я недолго, все-таки страж мне уже третьи сутки знаком, а эта вообще неведомая зверушка. Поэтому схватив в руки кочергу бросилась на лягушку с громким криком. От удивления та еще больше вытаращила выпуклые глаза, но отпускать добычу не спешила. Наоборот, начала еще более интенсивнее запихивать воробья в рот. Тот закричал еще сильнее, а потом укусил зверя за язык. Лягушка помотала головой и начала помогать себе уже двумя лапами. Я присоединилась к борьбе и схватив воробья за пузо потянула на себя. Зверь ударил меня лапой по руке, за что получил кочергой по голове и обиженно запыхтел. Воробей держался из последних сил, но мне удалось вырвать его изо рта лягушки и теперь мы отчаянно перетягивали его тельце.

– А-а-а, можно поаккуратнее. – Возмущенно верещал страж, отпихивая морду лягушки от себя.

Зверь же не желая отпускать добычу, решил хотя бы откусить от нее кусочек. Поэтому Дзинь и так верещал, я же увлеченно долбила лягушку по голове. В какой-то момент она дала слабину и мне удалось вырвать воробья из ее перепончатых лап. Зверь несколько минут обиженно смотрел на меня, а потом упал на пол пещеры. Все-таки приложила я его знатно. А мгновением позже послышались шаги Буль-буль. Отчаянно посмотрев на воробья, я спросила:

– Что делать будем? Тут беспорядок такой, капец прям.

– Давай его спрячем. – Сделал конструктивное предложение страж, и мы стали озираться по сторонам.

На кастрюле наши взгляды остановились одновременно. Долго раздумывать времени не было, фея уже прощалась с кикиморой у входа, поэтому я с трудом приподняв тело лягушки, запихнула его в кастрюлю. Дзинь еще и потоптался на нем, говоря, что утрамбовывает. Спустя минуту, когда Буль-буль зашла в пещеру, мы с воробьем уже мирно пили чай.

– Как дела? – Спросила фея, принюхиваясь.

– Хорошо, вот поспали немного.

– Ну и отлично, сейчас покормлю вас и на поверхность выведу.

С этими словами болотная фея разожгла огонь и пододвинула на него кастрюлю. Крышка начала приподниматься, показывая злые глаза лягушки, но я, сделав вид что падаю, пристукнула по ней кочергой, зверь затих. Некоторое время хозяйка пещеры безостановочно ходила из угла в угол, собирая какие-то приправы, а потом открыла крышку. Мы с воробьем в это время переместились поближе к выходу, мало ли что. Как оказалось, не зря. Увидев, что варится у нее в кастрюле, фея сначала потеряла дар речи, а потом повернула к нам свою длинную шею и начала плести какое-то заклинание. Судя по внезапно загоревшимся глазам и жалостливому: «мама, они меня обижают», донесшемуся из кастрюли, нам оно не предвещало ничего хорошего. Поэтому мы одновременно бросились прочь из пещеры.