А потом… В лотке лежало четыре цыпленка. И все четыре тушки вдруг медленно начали подниматься на свои обрубленные ноги. Хотя, ладно. Не вдруг… По моему приказу.

Детишки, которые стояли возле раздаточной, моментально заткнулись, наблюдая, как румяные, зажаренные курочки выбираются из лотка. Сами.

– Что за чертовщина? – Очнулся Крысеныш.

Он находился как раз рядом со своим белобрысым дружком.

– Это ты? – Херувим вскинул ошарашенный взгляд на кухарку. – Твои фокусы? А ну прекрати!

Однако оскорбленная им тетя в этот момент, отбросив большую ложку, начала медленно пятиться в сторону кухни. Вид у нее был такой, будто она сейчас сознание потеряет.

– Не она. – Резонно выдал братец Антошка и тоже попятился, но в сторону столов.

Ожившие цыплята, не долго думая, построились, один впереди, трое сзади, а потом, растопырив свои жареные крылья, рванули прямо на Херувимчика. Бежали курята по остальным лоткам, при этом раскидывая в стороны рис, салат и еще какую-то ерунду.

Вот тогда всех проняло окончательно.

Мои «товарищи» завизжав, как девки, рванули прочь от раздаточной. Только возникла заминка. Дверь в столовую захлопнулась, будто кто-то с силой толкнул ее из коридора, и открываться больше не желала.

А к цыплятам присоединились вилки и ложки. Столовые приборы выскакивали из специальных подставок, в которые перед завтраком их поставила обслуга, а потом, словно стрелы, летели в сторону Рознкранца, Крысеныша и Антошки. Остальным, правда, тоже немного перепадало.

Просто не надо было суетиться и бегать по столовой толпой. Придурки, говорю же. Все поголовно придурки.

Моей целью была лишь троица «товарищей», с которыми мы сильно друг друга не любим, и все.

Кадеты орали, как ненормальные. Понимаю. Вряд ли им в своей жизни приходилось видеть, как запеченные куры бегают за Наследником Дома Огня, пытаясь его догнать и сделать что-то неприятное. Розенкранц не понимал, что именно, но точно был уверен, ничего хорошего от ожившей еды ждать не стоит.

Вилки в свою очередь тоже догоняли Кольку, его друзей, и больно кололи их зубьями в самые мягкие места. Не впивались, конечно, хотя так было бы лучше, но ощущения, уверен, были не из приятных.

И среди всего этого сумасшествия только я и Борис сидели за столом, с удовольствием уминая еду.

– Хозяин, стесняюсь спрость, ты что, призвал мелких духов? – Поинтересовался бетайлас сквозь крики и визги.

Кадеты добрались до двери и теперь долбились в нее, чем придётся. У входа образовалась самая настоящая куча-мала. Когда началось все представление, в столовой было не меньше тридцати учеников. Часть из них успела ретироваться до того, как вход оказался закрыт, но человек десять встряли вместе с троицей придурков.

И вот теперь вся эта толпа тщетно пыталась выломать дверь своими же лбами. Им еще приходилось уворачиваться от вилок, которые совершив нападение, уходили на новый виток и снова шли на таран.

Да, кроме Херувимчика досталось и другим. Но я не считаю, что они так уж не виноваты. Когда Колька цеплялся к кухарке, они могли его осадить. Однако не стали. Так что, тоже будет уроком.

– Да. – Я взял салфетку, промокнул губы. – Честно говоря, не думал, что получится. Всё-таки мир особый. Но тебя же я вытащил. Призвал мелких бесов из Тени. Самых мелких. Видишь, развлекаются. Дети, наверное, еще.

Входная дверь с грохотом сорвалась с петель и упала на пол, задев тех кадетов, которые находились прямо рядом с ней. В столовую ворвались трое наставников, среди них был и Леонид.

Ровно в этот момент цыплята, вилки и ложки лишились своей игривой подвижности. Вернее, даже за секунду до появления учителей. Поэтому все, что увидели наставники – это разгромленную, заваленную едой столовую, очумевших, грязных испуганных до одури детей и Херувимчика, который сидел на полу, повизгивая от ужаса. Одна из куриц успела воткнуть ему в руку вилку. Сильно он, видимо, не понравился бесам.