Всё скомкалось, я пришёл в чувство от ощущения перемещения. Комната вращалась, как огромная шестерёнка, вокруг своей оси. Под полом и в стенах клацали механизмы, приводя в движение не только это помещение, но как оказалось, и соседние – такие же круглые, полные рук. Множество комнат повернулось друг к другу проходами, образовав один большой зал.

– Ну ох… – вырвалось у меня, но движение в глубине заставило меня закрыть рот ладонью.

Кто-то ходил среди полок, аккуратно касаясь тех или иных экспонатов. Человек явно чувствовал себя спокойно среди обрубков конечностей. По понятным причинам я не очень хотел, чтобы меня тут засекли, всё здесь принадлежало Ингефорцу, помещение было скрыто от глаз, значит, маг не очень хотел, чтобы по нему бродили любопытные ученики в свободное время. Да и о праве неизвестного находиться здесь невольно возникали вопросы.

Я сполз с кресла и забился под один из столов, стоящих в комнате. Непрошеный гость подошёл поближе, мне удалось рассмотреть мужчину, попавшего в пятно света. Невысокий, лысеющий с благообразной внешностью, он не вписывался во мрак этого места. На нём так хорошо сидел коричневый пиджак старого кроя, что казалось, будто он вышел из английского салона прогуляться и затерялся между мирами. Джентльмен неспешно двигался вдоль рядов пугающей коллекции и, судя по шевелящимся губам, что-то негромко бормотал.

По мере приближения его к моему укрытию, я все чётче различал слова.

– Мизрабелл, Мизрабелл, куда же ты его дел, Вильгельм? – шептал мягким голосом неуместный в антураже мрачной башни незнакомец. – Неужели ты уже впитал эту жизнь, поглотил мощь?

Пройдя полукругом по всему помещению, он замер у одной из полок, глядя вверх. Мне было не видно, что там узрел вторженец, но явно что-то, что он хотел бы иметь. Мне было заметно, как скрючились его холёные пальцы, как побагровела кожа на руках.

– Вот она где, чёрт тебя возьми, Ингефорц! – прошипел злобно этот якобы англичанин.

Некоторое время мужчина топтался у полок, в бессилии расхаживая туда и сюда. Он задирал голову, фыркал и сыпал проклятьями на весь род величественного некроманта. От любопытства я готов был лопнуть, но очень не хотел выдавать звуком взрыва своё укрытие. Не думаю, что незнакомец отнёсся бы ко мне снисходительно и проводил бы до кровати.

И тут я понял, что не знаю, как выйти из этого рукастого хранилища. Перспектива блуждать по тайным переходам и вывалиться в спальню Марселя или вовсе сгинуть в каком-то неизвестном измерении совершенно меня не обрадовала. Как и быть найденным здесь, в тайнике Магистра. Теперь я наблюдал за джентльменом с удвоенным интересом: он знал, как сюда пройти, значит, знал и выход.

Пришлось ждать, пока господин профыркается, от души выскажется и пойдёт, наконец, прочь. Колени затекли, хотелось пить. Рука, которую я до сих пор держал, заскучала и начала меня тискать где попало. Пару раз я чуть не вскрикнул, ведь она меня ухватила весьма точно и за очень чувствительное место. Волшебница оставалась шалуньей и после смерти.

Я уже почти спал, когда мимо прогрохотали шаги раздражённого мужчины, удаляющиеся от вожделенного предмета. Как бы не хотелось мне взглянуть на источник ярости, пришлось отложить эту идею, чтобы не потерять из виду свой психующий путеводитель. Я второпях сунул руку магички предположительно на её полку, оглянулся на хранилище странных артефактов и старался аккуратно следовать за удаляющимися ругательствами. Полагаться приходилось только на слух, в полутьме мало что получалось разглядеть. Залы кончились, всё свелось к одному широкому коридору, в котором из-за множества поворотов ориентироваться было довольно тяжело. Если бы не чертыхания и вечные жалобы на Великого Вирма, я бы нашёл только проблемы на свою белобрысую голову.