Конечно, Экройд никакой не сквайр, а весьма преуспевающий фабрикант (если не ошибаюсь, он производит вагонные колеса). Это сорокапятилетний жизнелюб с румяным лицом и добродушными манерами. С викарием их связывает задушевная дружба и Экройд весьма щедро жертвует на приходские нужды (хотя поговаривают, что в домашних расходах он чрезвычайно прижимист). Он судит крикетные матчи, шефствует над молодежными клубами и пансионатами для ветеранов-инвалидов. Короче говоря, он душа нашей мирной деревушки Кингс-Эббот.

Когда Роджеру Экройду исполнился двадцать один год, он женился на красивой женщине, в которую страстно влюбился. Она была пятью или шестью годами старше, успела овдоветь и осталась с маленьким сыном на руках. История их короткого брака была крайне печальной. Говоря напрямую, миссис Экройд страдала хроническим алкоголизмом. Этот недуг свел ее в могилу через четыре года после свадьбы.

В последующие годы Экройд не проявлял ни малейшей склонности повторно связать себя узами супружества. Ребенку его жены от первого брака было всего семь лет, когда умерла его мать. Сейчас Ральфу Пейтону двадцать пять. Экройд всегда относился к нему как к собственному сыну, воспитывал его соответственно и постарался дать хорошее образование. Однако юноша вел себя весьма легкомысленно и успел доставить отчиму немало хлопот. Тем не менее, все мы в Кингс-Эбботе души не чаем в Ральфе хотя бы уже за то, что он так красив.

Как я уже говорил, в нашей деревне любят посудачить. Обитатели Кингс-Эббота давно заметили, что Экройд и миссис Феррарс отлично поладили, и эта дружба стала еще больше бросаться в глаза после смерти мужа миссис Феррарс. Они часто вместе проводили время, и как-то само собой было решено, что по окончании траура миссис Феррарс станет миссис Роджер Экройд. Казалось, их супружество предначертано свыше. Ведь общеизвестно, что жену Роджера Экройда сгубила выпивка, да и Эшли Феррарс много лет до своей кончины пил запоем. Вполне естественно, если бы жертвы несчастного брака с неизлечимыми алкоголиками решили возместить друг другу пережитые страдания.

Феррарсы переселились в Кингс-Эббот лишь года полтора тому нзаад, но личная жизнь Экройда уже много лет была окружена слухами и сплетнями. За то время, пока рос и мужал Ральф Пейтон, в усадьбе сменилось множество экономок, и за каждой из них Кэролайн и ее приспешники наблюдали с величайшей подозрительностью. Можно с уверенностью сказать, что в течение пятнадцати лет вся деревня, затаив дыхание, ожидала, что Экройд вот-вот женится на одной из своих экономок. Последняя из них, грозная особа по имени мисс Рассел, самоуправно царила в доме целых пять лет – то есть, вдвое больше любой своей предшественницы. И если бы не появление миссис Феррарс, Экройду вряд ли удалось бы избежать участи, которую ему все предсказывали. Его спасло еще одно обстоятельство – неожиданный приезд из Канады невестки с дочерью. Миссис Сесил Экройд, вдова непутевого младшего брата Экройда, поселилась в Фернли-Парке и, по словам Кэролайн, сумела поставить мисс Рассел на должное место.

Понятия не имею, что представляет из себя «должное место» – но, судя по всему, пребывание на нем крайне неприятно. Во всяком случае, мисс Рассел ходит теперь с кислой улыбочкой на губах и не устает выражать сочувствие «бедняжке миссис Экройд», которая полностью зависит от крох со стола мужниного брата. «Но хлеб благодеяний горек, не правда ли? Как бы я была несчастна, если бы не умела сама зарабатывать себе на жизнь».

Не знаю, как отнеслась миссис Сесил Экройд к слухам о скорой женитьбе деверя на миссис Феррарс. Лично ей этот брак, безусловно, был невыгоден. Она всегда очень любезно, если не сказать, слащаво, разговаривала с миссис Феррарс при встрече. Впрочем, по словам Кэролайн, это еще ничего не доказывает.