Она усмехнулась.

– Я ничего подобного не делала.

Он проигнорировал ее ответ, и его взгляд потемнел.

– Тьма сгущается из-за тебя. Тебе придется ответить на многие вопросы.

– Мне? Что насчет тебя? Дух тени, маскирующийся под Воина Меча? Не будет ли это большим оскорблением для Тизмарра?

Он вздрогнул.

«Вот, – подумала она, – твое слабое место. Посмотрим, захочешь ли ты поиграть».

Дрю сжала в руке кинжал, который прятала в ножнах на руке.

– А твои братья знают, кто ты такой? – выплюнула она. – Знают ли, что, пока сражались с тьмой, один из этих монстров был среди них? Возможно, ты все это время был заодно с ними. Возможно, именно поэтому твоя темная сторона привлекла больше духов к этой последней битве, что привело к поражению вашего друга.

Выражение его лица поменялось, а вены у глаз превратились в черные паутинки.

Дрю еще не закончила. Этого было недостаточно.

– Возможно, это ты виноват. Возможно, это твоя вина…

Внезапно она оказалась прижатой к стене.

И темнота поглотила ее.

Талемир Старлинг стал единым целым с тьмой. Каждая крупица его силы, которую он пытался подавить в себе, вырывалась на свободу, разливаясь по его венам, а тени его сущности кружили над ним. Когти проросли из кончиков его пальцев, и боль на мгновение ослепила его, в то время как из напряженной спины показались крылья, он подавил рев. Ночь и ярость свернулись клубком глубоко внутри, сжимаясь вокруг его костей, угрожая вновь соединиться с мраком и отчаянием.

Тени исходили от него, как дым, принимая форму ночных кошмаров и не выпуская из виду молодую девушку, стоявшую перед ним, кружили повсюду, насмехаясь над ней. Она приставила дрожащий кинжал к его горлу, но это было бесполезно. Магия, заключенная в нем, была настолько мощной, что в его взгляде можно было разглядеть, как ее клинок отлетает в сторону, будучи во власти его теней.

Он контролировал бурлящую черную массу силы. Ленты ониксовой магии вырвались из него, обвились вокруг ее запястий и с легкостью оттолкнули ее от себя. Несмотря на огонь в ее голубых глазах, она внезапно показалась ему слабой, не выдерживающей того, что он мог обрушить на все королевство.

Где-то глубоко внутри мужчина цеплялся за тьму. Она заманила его в свою ловушку, и он позволил эмоциям взять над собой верх, позволил своей силе накапливаться в мрачных уголках сознания, пока этого не стало слишком много и его истинная сущность не вырвалась на свободу. Ему следовало бы быть осторожнее. Мужчина быстро понял, что от сильных эмоций теряет контроль… Но ему всегда удавалось держать себя в руках. За исключением самой темной ночи каждого месяца, когда он не мог перестать принимать обличие чудовища. Когда тьма звала его, у него не было иного выбора, кроме как ответить.

Тяжело дыша, Талемир увидел свое отражение в ее глазах. Впервые он посмотрел на зверя таким, каким он был на самом деле – ужасающим, диким и рычащим… Неуправляемым. Наполовину человеком, но настолько же, если не больше, духом. Его перепончатые крылья расправились между лопатками; когти отпечатались на стене, а тени, струившиеся, как кровь из раны, обвились вокруг, угрожая погасить пожар между ними.

Но он понял, что что-то изменилось, когда, отойдя назад, взглянул на девушку, являющуюся воплощением пламени… В иных случаях, когда он превращался в духа, мир выглядел иначе, лишенный жизни, красок, пропитанный черными и серыми тонами, которые отражали тьму его собственного сердца. Но теперь…

Дрю Эммерсон сияла перед ним яркими цветами, и ее переполняла жизнь. Он потрясенно вздрогнул, и его когти и крылья сразу же исчезли. Тени медленно отступили назад, и он удивленно посмотрел на нее.