Когда и как умер Алексей осталось и останется неизвестным. Скончался ли он к вечеру от пыток или был казнен утром в присутствии (не хочется говорить «при участии» отца – не все ли равно? К морю крови, пролитой преобразователем, просто добавилась еще капля, на этот раз, правда, как бы собственная. Но не воспринимал Петр (и боюсь, что никогда) Алексея как своего сына и, очень скоро поняв, что не похож на него сын, уготовил (вначале, наверное, подсознательно, а потом вполне осознанно) ту участь, к которой привел царевича со всей своей беспощадностью и безразличием к судьбам человеческим, что так отличали царя, названного Великим.

Два тирана в российской истории, два человека, каждый из которых составил в ней эпоху, два сыноубийцы. Иван Грозный, нечаянно убив своего сына, не находил себе места, впал в отчаяние, каялся всю оставшуюся жизнь, что не мешало ему, впрочем, продолжать казни, издевательства и разорение собственного народа. А Петр? На следующий день по смерти царевича был на обедне в Троицком соборе, принимал поздравления по поводу годовщины Полтавской победы, затем обедал на почтовом дворе, а после все гости «прибыли в сад его царского величества, где довольно веселились, потом в 12 часу, разъехались по домам». А накануне погребения Алексея царь праздновал свои именины, обедал в летнем дворце, участвовал при спуске корабля, а затем был устроен фейерверк, после чего пир продолжался до двух часов ночи. Но и после смерти сына Петр не успокоился, и сыскная царская машина продолжала исправно действовать. Служителей царевича отправили в Сибирь, князя В. В. Долгорукого – в Соликамск, а 8 декабря состоялась казнь Авраама Лопухина (дяди Алексея), духовника царевича Якова Игнатьева, слуг Афанасьева и Дубровского. В тот же день кнутом были биты Еварлаков, Акинфиев и князь Федор Щербатов (ему также отрезали язык и вырвали ноздри). Головы казненных выставили на каменных столбах (на железных спицах) близ Съестного рынка, а тела разрешили родственникам похоронить лишь в конце марта следующего, 1719 года.

Так существовал ли заговор, жертвою которого стал Алексей? Да, существовал, только не сына против отца, а, напротив, отца против сына. Лгать Петр продолжал и после смерти сына. В предписаниях своим посланникам при иностранных дворах он велел описать кончину царевича как естественную (от «жестокой болезни, которая вначале была подобна апоплексии»), особенно подчеркивая, что Алексей «чистое исповедание и признание тех своих преступлений против нас со многими покаятельными слезами и раскаянием нам принес и от нас в том прощение просил, которое мы ему по христианской и родительской должности и дали».

Ни доказательств заговора Алексея, ни заговорщиков, как выяснилось на более чем пристрастном следствии, не было. И полагаю, что С. М. Соловьев явно впал в крайность, когда написал, что «программа деятельности по занятии отцовского места уже начертана: близкие к отцу люди будут заменены другими, все пойдет наоборот, все, что стоило отцу таких трудов, все, из-за чего подвергался он таким бедствиям и наконец получил силу и славу для себя и для государства, все это будет ниспровергнуто».

Трудно, конечно, судить, что бы случилось, если бы Алексей стал царем. Но возврата к старому (если под «старым» понимать Россию времен Алексея Михайловича) произойти уже не могло.

И не случайно Б. П. Шереметев отказался подписать смертный приговор Алексею. Сам ли Петр создал «заговор» Алексея или с готовностью принял написанный другими сценарий, останется загадкой. Может быть, он хотел оставить престол сыну от Екатерины, вскоре после этих событий умершему Петру, может быть, создал в своем страхе образ старшего сына – ретрограда и любителя старины. Может быть. Но одно очевидно: он своего старшего сына не любил.