Повозки развернулись и поехали в мою сторону. Они услышали! Приблизились всего за пару мгновений. Вот это у них лошади быстрые!
Из ближайшей повозки вышел человечек, раза в два ниже меня. Его одежда напоминает халат, на голову намотан тюрбан. Острая чёрная бородка, такие же чёрные глаза, крючковатый нос. Желтоватая кожа сливается с пейзажем.
– Приветствую тебя, путник. Двери нашего каравана всегда открыты тем, кто в нём нуждается. – улыбка ни на миг не сходила с его лица. Он отошёл в сторону, жестом приглашая войти.
Так странно. Внутри гораздо просторнее, чем казалось снаружи. У хозяина довольно специфический вкус : пол, стены и потолок обиты синим бархатом с вышитыми на нём золотыми узорами. В комнате нет ничего, кроме низкого столика в центре.
– Распологайся гость дорогой, чувствуй себя, как дома!
Как он тут оказался? Его улыбка начинает нервировать. И где мне располагаться? На полу, что-ли? Человечек, тем временем подошёл к столику и сел. Действительно, на полу! Я последовал его примеру.
– Что пожелаешь, гость дорогой?
– А что имеется?
Столик был абсолютно точно пуст. Да и откуда в бескрайней степи взяться еде?
– Пиццу хочу! Пепперони!
На столике из ниоткуда возникла пицца. Я недоверчиво протянул руку. Настоящая! И вкус, как в моей любимой пиццерии! Сюда бы ещё кока-колы!
Стакан холодного напитка появился, спустя мгновение. Вот это да! Тогда, ещё мороженое! И карбонару! И…
В глазах потемнело, бархатные стены сменились белыми, а вместо столика – больничная койка. Сестра!
Невозможно худая и бледная, на койке лежит девочка, лет пятнадцати. Длинные каштановые волосы разметались по подушке. Она в коме. Вернее, была…
Поддерживающее устройство отключили из-за неуплаты. Девочка не выжила.
Сестра! Нет! Нет, пожалуйста! Сестра!
– Проснись! Проснись или умрёшь! – голос был слышен, как сквозь стекло.
Глава 8. Никто
Проснуться? Разве я сплю?
– Всё что ты видишь – не правда! Это лишь твои страхи! Поверь мне!
Это всё иллюзия. Сестра ещё жива, и я должен выбраться ради неё! Но как?
– Думай о чём то светлом! О том, что заставляет тебя жить! Но жить не ради кого-то, а ради себя!
Жить ради себя? Сколько себя помню, всегда делал всё, чтобы сестра жила. Я никогда не жил ради себя. У меня не было времени думать о смысле моей жизни. Поэтому я всегда завидовал Джеймсу, который жил, как он хотел, несмотря на все издёвки и отсутствие друзей. Он всегда был странный, вечно в своих историях, но ему, похоже это нравилось. Каждый день после школы он сбегал в тёмный лес, к такому же странному дедушке, и наверное, хорошо проводил там время. У него точно было бы, что здесь вспомнить. А есть ли у меня счастливые воспоминания?
* * *
Необьятное поле пшеницы. Двое детей бегут, весело хохоча. Тёплый ветер нежно колышит золотые колосья и взлохмачивает пшеничные локоны. Ветер подул чуть сильнее, и в воздух взлетели семена одуванчиков. Они кружились в своём прекрасном цветочном вальсе, а дети, смеясь пытались их поймать. Они бежали, совсем не чувствуя усталости. Их сердца были полны свободы и бесконечного счастья. Один из детей обернулся. С солнечной улыбкой вдаль смотрел маленький Оуэн…
* * *
Я распахнул глаза. Первое, что я увидел – лицо человека, склонившегося надо мной. Точнее, лицо я не увидел – его скрывала фарфоровая маска. Я содрогнулся. Такая же, как у босса!
– Кто вы такой? – я всеми силами старался скрыть страх
– Никто.
– Как это?
– Моё имя много лет как забыто, и мной и другими. Я давно уже не живу – я лишь существую, пытаясь исправить то, что натворил при жизни.
– Почему вы носите маску?
– Потому что меня нет. Лица имеют лишь те, кто есть, а меня нет, поэтому у меня лишь маска.