– Коля, где Илья?

– Без понятия. Я в универ ходил, а потом в кино на «Кубо-гнома-3». Пришел поздно, Ильи уже не было.

– Что ты знаешь про них с Алиной? Они ссорились?

– Бывало.

– Он мог ее ударить?

– Д-дурацкий вопрос, – ответил Коля и завернулся в одеяло.

Рич сел медитировать. Но никак не удавалось настроиться на нужную волну. В голову лезли неуместные мысли.

Он рывком вышел из позы лотоса, вспомнив о листке бумаги, который вывалился из уголовного дела. Полез в куртку, расправил маленький прямоугольник. Желтая липучка для заметок.

Он пошевелил губами, разбирая беглую угловатую запись:

Надо погуглить этого Баева: кто такой. Затворов пугает, что дело на его личном контроле, требует найти Илью Муромцева кровь из носу.

Рич повертел бумажку. Очевидно, это написал следователь. Похоже на напоминалку самому себе. Рич иногда писал себе такие. К примеру: Уладить конфликт между торговцами из сектора В1 и В2… Или: Напомнить сирийцам о необходимости продлить регистрацию…

«Баев, Баев. Где же я слышал эту фамилию?»

Он поставил ирландскую музыку с завываниями волынки. Закрыл глаза.

Но помедитировать не удалось. Некстати загремел кастрюлями проголодавшийся Коля. Откуда-то извне, из мира эмалированных обыденностей донесся его голос:

– А где макароны?

Пришлось встать, чтобы открыть шкафчик и сунуть Коле пачку с тоненькими, похожими на лучины спагетти.

– Надо на рынок сходить, продукты почти закончились, – просипел Коля, взвешивая пачку.

Рич хотел отмахнуться, но в голове при слове «рынок» словно что-то щелкнуло. «Я вспомнил тебя во дворце аз-Захра – стояла прекрасного лета пора».

Это было знойным летом прошлого года. Правда, в отличие от любовных перлов Ибн Зайдуна, та история была далека от романтики и возвышенных чувств.

У владельца рынка Анвяра Сапаровича Алиханова возникли проблемы с неким олигархом, который захотел отжать у него Алтуфьевский рынок. Рич хорошо помнил, как к ним нагрянули бандиты на черных квадра-джипах. Без всяких «здрасьте» вторглись в домик администрации и наставили дула автоматов на директора рынка Кемаля, Рича и бухгалтершу Нину. «Звоните своему хозяину», – прохрипел самый главный разбойник с дергающимся глазом. В этом зрачке гнездилась вся злоба мира.

Анвяр приехал бледный и хмурый. Рич никогда его таким не видел. Они заперлись с предводителем бандитов и вышли только через полчаса. Главарь победно ухмылялся.

– Кто они такие? – спросил у Алиханова директор рынка Кемаль, когда они уехали.

– Люды Баева, – сплюнул Анвяр.

– Что еще за Баев? Почему они так себя ведут?! – разжегся экспансивный Кемаль.

Анвяр высокомерно скосил на него маслиновые ассирийские глаза.

– Заткнысь и забудь. Это мои проблемы. Всэ забудьтэ это имя.

Он был спокоен. С виду. Но говорят, в тот вечер он крепко лютовал в своем центральном офисе.

Сейчас Рич все это вспомнил. Фамилия Баева, подзабывшаяся и почти стершаяся, всплыла в записке.

– Так мы на рынок пойдем? – вклинился в его мысли Коля.

– А?

– Я тебе уже полчаса талдычу, что нам жрать нечего.

– Макарон тебе мало?

– С маслом и сыром хочу.

У Коли болели почки, поэтому он пребывал «в завязке». Из-за этого был придирчив и вообще невыносим.

– Сходи сам, я кину тебе денег, – сказал Рич.

Ворча, Коля уплелся за покупками.

Рич влез в интернет, пошарил информацию на сайтах. В открытом доступе не нашел ничего сенсационного.

«Депутат Мосгордумы Владимир Баев открыл мемориальную доску герою-хакеру…» «По инициативе депутата Баева принята законодательная инициатива о запрете на обратную смену пола…» «Баев оценил работу робота-помощника во время заседании городского парламента…» «Владимир Баев выступил на открытии кинофестиваля…»