Иногда я действительно не понимаю его холодного отношения к Мари. Не понимаю того, что между ними происходит. Мари определенно не ровно дышит в сторону Лиама.

– Он сказал в письме, что «встретимся на рассвете», думаете он появится?

На мой вопрос они только синхронно отрицательно крутят в разные стороны головой, указывая на кровать.

Как я раньше не заметила?

Черный ноутбук слился с цветом черного пледа. Я собираюсь взять его в руки, но Мари перехватывает мою кисть.

– Стоит быть осторожнее, Картер, – с упреком произносит девушка, слегка сжимая моё запястье. – Это может быть взрывчатка.

Закатываю глаза от её поведения. Это не может быть взрывчаткой, хотел бы он меня убить, не тянул бы с этим делом. Ему нужна плата, а не моя смерть.

Лиам бросает маленький мячик в ноутбук и ничего не происходит.

Как я и думала.

– Бум, – громко говорю, изображая руками испуг. – Это фантом, настоящая Ребекка была убита взрывчаткой в ноутбуке.

Девушка сжимает губы, но от меня не ускользает намек на улыбку.

– Дура, – с отвращением отталкивает меня, подходя ближе к кровати.

Пока мы препирались, Лиам успел открыть ноутбук и выражение его лица не излучает ничего хорошего.

Становлюсь рядом, и друг двигается, освобождая рядом с ним место для меня и Мари.

Смотря на экран, вижу только запись, поставленную на паузу.

– Включай, – уверенно произношу, желая поскорее закончить и вернуться к дочери.

Мы затаиваем дыхание, когда запись воспроизводится и на экране появляется мужчина.

Я сжимаю кулаки, когда вижу незнакомца в черной маске, его волосы закрыты капюшоном, а глаза…

Они скрыты красными линзами, как я когда-то сделала на гонке, чтобы монстры меня не узнали.

Намек? Значит он знает о моей мести и знает детали. Догадка, что этот человек с организации становится слишком реальной.

– Ну, здравствуйте, – его голос искажен, словно говорит робот, а не человек.

Мысль, что я и ребята знакомы с человеком напротив, укореняется в моем мозгу. Он не просто так изменил свой голос с помощью программы, это для того, чтобы мы не узнали. Его руки тоже закрыты, скрывая пальцы и ногти, благодаря которым его можно было бы вычислить.

Эти мелкие детали мог учесть только профессионал. Только человек, который работал в организации.

– Я годами думал о том, чтобы собрать вас вместе. Вынашивал планы в моей голове и наконец это свершилось, – он замолкает, и мы озадачено смотрим на экран, пытаясь уловить хоть маленькую деталь, указывающую на личность. Движение тела, но он абсолютно не двигается. – Вы трое связаны, ваши истории настолько переплетены, что вы себе даже представить не можете в какой котел угодили.

Что, черт возьми, он несет?

– Но я не собираюсь раскрывать сейчас вам всех карт, всему свое время, – в конце он смеется, и звучит это ужасающе, словно мы в хорроре. – Единственное, что вы узнаете, это плату, которую нужно будет исполнить в течении трех дней, либо ожидайте последствий.

Человек на экране снова замолкает, погружая нас в минуту тишины. Будто мы чтим чью-то память. Но вскоре это будет его память, когда мы доберемся до него.

Молчание начинает раздражать Мари, девушка ударяет пяткой ноги об пол, создавая ещё больше раздражающий звук, чем тягостная тишина.

– Ну, говори, – тихо рычит Мари, смотря на экран и на удивление преследователь сразу же начинает говорить.

– Моя плата начнется с тебя, – его взгляд переключается в сторону, где сидит Мари, словно мы смотрим не запись, а общаемся по видео связи. Девушка напрягается рядом со мной, переставая стучать пяткой, все её внимание уделено экрану. – Ты должна отказаться и перестать расследовать дело по торговле детьми.