– Надеюсь, через месяц меня здесь уже не будет.

– Кто знает. Так, присоединяйся, – Дэвид раскидал карты между игроками и пододвинул Крису стопку.

– А из-за чего вы здесь?

– Семья решила, что у меня старческий маразм. Проще говоря, свихнулся. Подумали, что здесь обо мне позаботятся.

– Но вы выглядите вполне… – Крис осекся.

– Нормально? – закончил за него Дэвид.

– Да. И даже если вы уже здесь оказались, ну не девять же лет!

– Не смогли найти лучшего способа избавиться от меня, – усмехнулся Дэвид. – Как только меня признали невменяемым, семья получила имущество, деньги, дом: все, что я зарабатывал в течение всей своей жизни. Зарабатывал для них, между прочим.

Закупоренные окна только затрудняли перемещение воздуха, из-за чего густой сигаретный дым, заполнивший комнату, напоминал туман холодным осенним утром. Крис перевел взгляд с карт на Дэвида. Пухлый, угрюмый старик в клетчатой рубахе. Он курил, как паровоз, ругался, как сапожник, а его смех был похож на рыдания гремлина. И, тем не менее, как дорогие и любимые люди могут бросить человека взаперти и забыть о его существовании?

– Только не смотри на меня так!

– Как? – Крис тут же перевел взгляд обратно на карты.

– С сожалением. Я не для этого тебе рассказываю.

– А жена?

– Давно умерла, и она так никогда бы не поступила со мной, – Дэвид явно хотел поскорее сменить тему. Крис действительно сочувствовал ему, и на мгновение представил, каково это.

– Простите, – в итоге произнес Крис, не придумав ничего лучше.

– Не мямли.

– Почему вы постоянно указываете мне, что делать?

– Если хочешь выжить, тебе придется слушать меня.

– Выжить?

– Опять ты повторяешь за мной, – недовольно заметил Ривз. – Считай, что попал на поле боя, где ты должен выиграть.

– У вас странное представление о больнице. За что я должен тут биться и с кем?

– Об этом ты узнаешь позже. Десятка пики.

– Но почему не сейчас?

– Отбивайся или снова получишь палкой по голове!

Кристофер глубоко вздохнул, приблизился к столу и погрузился в игру. Дэвид оказался прав. Пациенты действительно неплохо играли. Наверное, сегодня был один из тех трезвых дней, когда таблеток давали меньше обычного. Однако этого было недостаточно. В конце каждого круга Крис оставался один на один с Ривзом, которого никак не мог обыграть.

– Это невозможно! – в конце концов заявил Кристофер, отбрасывая карты.

На больницу стремительно надвигался вечер. Пациенты разбрелись по коридорам и комнатам в ожидании ужина, даже Саманта оставила подоконник и исчезла из видимости. И только Лукас, тот странный паренек, который вчера пробежал мимо Криса, наматывал круги по комнате отдыха.

– Может, ты заглотил лишние пилюли? Они могут действовать на мозги.

– Нет, вы считаете карты, это нечестно!

– Покажи мне, где в правилах это написано? Вот именно. Смекалка, не более.

Толчок в плечо отвлек Криса. Он оглянулся и сразу заметил, что круги Лукаса стали шире, шаг – стремительнее, бормотание – громче.

– Это нормально?

– Смотря, что будет дальше, – собирая карты, Дэвид внимательно разглядывал разбушевавшегося пациента. – Он может резко успокоиться и забиться в угол.

– А что будет в другом случае?

Лукас набирал обороты. Крис вжался в стул. Ривз наблюдал. Только сейчас Кристофер по-настоящему осознал, что находился далеко не в санатории. Его поместили в клетку рядом с опасными, невменяемыми и, возможно, дикими людьми. Тревога нарастала с каждым кругом.

Внезапно земля ушла из-под ног, а стул отлетел в сторону. Крис очутился на спине, больно ударившись головой. Перед лицом возникло лицо Лукаса. Пациент вцепился в футболку и с титанической силой тормошил Криса из стороны в сторону, словно тряпичную куклу.